– Допустим! – кивнул Вергилий. – И как же выглядел этот вход в Аид? Ну, тот самый!
– Вот смотрите! Значит так! Мы вечером готовим несколько могил. Когда больше, когда меньше.
Парень стал рисовать на песке. Сначала изобразил могилу. А на дне ее камни, а под ними плиту.
– Вот мы откопали могилу. Но когда уже заканчивали работу, наши лопаты уперлись во что-то твердое. Пустили в ход ломики. Это были довольно большие камни. Но как они могли оказаться под землей? Только, если кто-то их туда положил. Возникает вопрос: зачем? Значит, под камнями должно быть что-то еще. Мы стали убирать камни. Под ними оказалась каменная плита. Первая мысль была о том, что мы наткнулись на клад. С трудом вывернули эту плиту. И увидели человечьи кости. У нас никто таким образом не хоронит. Покойника не закрывают плитой.
Кажется, я начал догадываться, что нужно этим ребятам в Аиде. Они же черные копальщики! Ну, то есть те, кто незаконно ведет раскопки с целью обогащения. Еще Петр Первый издал указ о борьбе с ними. Но они благополучно дожили до нашего времени. И продолжают раскапывать могилы, курганы в поисках богатств. И кое-что находят.
– Но самое удивительное то, что возле костей лежал бронзовый меч. Конечно, от времени он сильно пострадал. Увы! Нам не удалось сохранить его, поскольку… Ну, сами понимаете, мы же не профессиональные археологи. Это у тех всякие препараты.
В то время, как он всё это излагал, два его напарника грелись на травке. К нам они уже утратили всякий интерес. Ряхи у них были еще те. Увидишь в темном переулке, пожалеешь о том, что не остался дома. Да! Как говорится, вляпались! Этого нам только и не хватало.
15. В круге шестом
Типчики еще те. Но они не собирались нас убивать. Мы им нужны были для другого. О чем я догадывался. И всё собирался поговорить об этом с Вергилием. Но уединиться не получалось. Черные копатели зорко следили за каждым из нас. Мы опять карабкались по горной тропинке. Но теперь нам приходилось значительно тяжелее, потому что нас использовали как вьючных животных. На мою спину водрузили довольно увесистый рюкзак с припасами. В отличии от нас, они основательно приготовились к путешествию по Аиду. Интересно, а с нами они будут делиться? Скорей всего, да, поскольку иначе, как мы потащим эти тяжести? Ведь хозяева тоже кормят своих домашних животных и даже любят их.
Васька тащил аппаратуру и постоянно чертыхался: то ему в одном месте надавило, то в другом, и грозился всё это сбросить в глубокое ущелье, где самое место железякам. На что Вася (главного звали так же, а мы его в знак уважения к его возрасту называли Большим Василием) угрожал, что он полетит следом. Будет реять над ущельем. Грозной молнии подобен. Сравнение с молнией понравилось Васьки, потому что это так красиво.
И тут как бабахнуло, что даже земля затряслась под нашими ногами. А впереди и сзади посыпались камни.
Мы повалились на тропинку. Что это было? Вергилий поднялся первый и стоял, оттряхивая пыль. Мы тоже стали подниматься. И оглядываться. Ждали, что скажет Вергилий.
– Что и следовало ожидать! – проговорил он. – Даже черти особенно ненавидят их. Отвратительное зрелище! Как, впрочем, и в любом кругу Аида. Но здесь особенно. Здесь он наказывает тех, кого я считаю самыми страшными грешниками, которым нет прощения.
– Кого? Кажется, это женщины. А вокруг каждой толпятся черти, издеваются над ними, – проговорил я. – Только плохо видно, что они с ними там делают. Понятно, что не комплименты расточают.
– Здесь матери-детоубийцы. Страшные грешницы. Для дьявольского отребья они особые преступницы. И они не церемонятся с ними. Любое животное заботится о своем детеныше. А то, что сделали они, это противно всякой природе. Это… не могу даже подобрать слова.
Мы протерли глаза и стали всматриваться вниз. Вдалеке расплывалось красное пятно. У Васьки было орлиное зрение в отличие от меня, и он сказал, что видит оторванную женскую голову. Волосы ее растеплены, извиваются, как змеи. А рты оскалены.
– Вот вы где! – раздался громовой голос у нас за спиной. – А я вас уже разыскался! Туда-сюда толкнулся, вас нигде нет. Как сквозь землю провалились. Хотя дальше Аида не провалисшься.
Мы обернулись. Леночка завизжала. Мы попятились назад, но вовремя остановились, иначе свалились бы в ущелье. И только Вергилий, как ни в чем не бывало, оставался стоять на прежнем месте, скрестив руки так, что ладони его прикрывали ключицы. Эта поза у римлян означало полное спокойствие и хладнокровие. И смотрел он как-то равнодушно., не выказывая никаких эмоций. Настоящая статуя!
Перед нами стоял не просто черт, а чертище. Густая шерсть его от буро-грязного цвета переходила в светло-желтый, а на голове был синий хохолок. В круглых бездонных глазах его светилась ярость и чувствовалось, что он лишь с трудом сдерживает себя. А хвост у основания был толще моей ноги и такой длинный, что исчезал за камнем, который был довольно далеко у него за спиной. Зачем мы ему могли понадобиться?
– Разрешите представиться! Слон! Вы можете не представляться. У вас еще до этого не дошло.