***
― Как все прошло? ― спросил ее Малколм при всех.
Хелен пыталась сдержать ярость, но ее голос дрожал от гнева и все в отделе новостей повернулись посмотреть на нее, когда услышали его.
― В следующий раз, как ты пошлешь одного из нас на «стук смерти», потому что получил наводку от своего дружка в полиции, убедись, что они сначала сказали чертовым родителям!
― О, боже, ― покраснел Малколм. ― Я думал, они знают.
И он понял, что все его репортеры сейчас смотрят на него.
― Нет, ― проинформировала она его. ― Они не знали!
Хелен на своей шкуре узнала, как быстро полиция рассказала местному редактору газеты о преждевременной кончине молодого Ли Уоллеса, и как медленно те информируют собственную мать, которая не имела понятия, почему репортер из
― О, дерьмо, ― добавил Малколм, не выглядя самим собой.
― И когда они, наконец, проинформируют ее, ― добавила она, ― не посылай меня туда обратно!
― Нет, ― быстро ободрил он ее, ― не пошлю.
Малколм затем отступил в свой офис и оставался там остаток дня.
Глава 9
Брэдшоу наблюдал, как Винсент прошаркал в комнату с предельной концентрацией на лице, нервозно неся большой поднос с дымящимися кружками. Когда крупный мужчина, наконец, поставил поднос перед своими коллегами, ни один из них не поблагодарил его или даже не удостоил приложить усилие, чтобы обратить внимание. Казалось, таковой была роль Винсента Эддисона в эти дни: офисный мальчик на побегушках, которого терпят, но не уважают. Он прекрасно справлялся с тем, что получал зарплату констебля так давно, что ему уже не доверили бы реальную полицейскую работу. Это было грустно, но в настоящее время Брэдшоу завидовал даже и такому.
― Ты пытаешься отравить меня? ― скривился Скелтон.
― Что? ― откликнулся Винсент.
― Здесь примерно три кусочка сахара, ― констебль сморщил лицо, ― а я не пью с сахаром.
― О, извини, ― Винсент казался искренне расстроенным, но не раздраженным тоном Скелтона, ― я, должно быть, перепутал твою чашку и Дэвида.
― Ты реально пустая трата кислорода, Винс, ― пара его сослуживцев офицеров зафыркала от смеха из-за этого комментария, наслаждаясь спектаклем, где Скелтон издевался над более крупным, но слабым мужчиной. ― Ты даже не можешь приготовить чертов чай правильно, ― теперь Скелтон стал играть на публику. ― Что-то хочешь сказать, а? ― и когда пожилой мужчина замешкался с ответом, он повторил: ― А?
― Ой, ― сказал Брэдшоу.