Петроград. Смольный. Штаб.

Утро.

Иоффе в пальто, в шляпе и с зонтиком выходит из своей комнаты в большой зал. Там полно людей. Суета, табачный дым, крики. А как иначе – штаб восставшего народа.

Иоффе подходит к Свердлову, берет его под локоток и ласково на ухо:

– Яков Михайлович, требуется твой бархатный бас. Поговори с ректором университета. Студентов на демонстрации надо отпускать. Вот адресок и сведения об этом деятеле.

Иоффе обнимает Дзержинского. Тот в длинной кавалерийской шинели нараспашку. Под ней солдатский мундир.

– Ну! Феликс! Просто бывалый солдат! – улыбается Иоффе.

Дзержинский становится во фронт, лихо отдает честь. Смеется вместе с Иоффе.

Подбегает рабочий:

– Товарищ Иоффе! Мы Красная Гвардия с завода «Русский Рено». Пришли за оружием!

– Прекрасно! Вперёд! В Кронверский арсенал! А почему так поздно получаете винтовки?

– Да понадеялись на оружейный завод. А там раздали…

– Тогда торопитесь. А то опять из-под носа уведут. Дорогой Бонч с Бруевичем, выпиши им требование!

– На триста! – говорит рабочий.

– Почему триста? Если я не ошибаюсь, у вас же под десять тысяч рабочих. Так что хотя бы пятьсот надо освоить. И патроны. Всё в арсенале. Что значит, вас не пустят. Посмотрите на свой боевой вид. Вот вам для подкрепления пара бравых моряков, – Иоффе подзывает военных моряков, курящих в углу.

Налетает следующий проситель. Иоффе отфутболивает его к Подвойскому.

Бонч-Бруевич отводит Иоффе к окну и тихо ему на ухо:

– Товарищ Иоффе, что же это мы так неэкономно оружием разбрасываемся? А плакаты и листовки… Там просто тысячами всё улетает.