По голосу Эмили Джейн поняла, что ее дочка вот-вот расплачется.

«Не плачь, девочка моя, — хотелось сказать Джейн. — Не плачь».

— Я хочу взять Хопалонга.

— Потом мы купим тебе дюжину кроликов. А сейчас нам надо ехать.

— Но это же сумасшествие, — упирался Берт Уиттекер, — почему бы нам просто не обратиться в полицию?

— Сначала мы позвоним Майклу и узнаем, что происходит. Если я ошиблась, то ничего страшного не случится.

— Я не хочу ехать в Вайнярд, — заплакала Эмили. — Я хочу домой. Я хочу к мамочке.

Джейн неожиданно для себя выпрямилась, вышла из своего оранжево-коричневого укрытия и, пряча ножницы за спиной, загородила выход.

— Я здесь, ангелочек.

— Мамочка!

Дорис Уиттекер вскрикнула, ее муж, казалось, был близок к обмороку, но Джейн не обращала на них никакого внимания. Эмили вырвалась из рук бабушки и бросилась в объятия матери. Джейн подняла дочку левой рукой, покрывая поцелуями ее личико.

— Ребеночек мой. Ангелочек мой. Как ты выросла, моя девочка.

Эмили так сильно обвила ручонками шею Джейн, что чуть не свалила ее с ног.

— Мамочка, где же ты была? Где ты была?

— Потом я тебе все расскажу. Я обещаю, моя радость.

Эмили откинула назад голову и заглянула в глаза Джейн.

— Я так люблю тебя, мамочка.

— Я тоже очень люблю тебя, моя прелесть. — Джейн больше не в силах была одной рукой удерживать дочку и осторожно опустила ее на пол.

— Иди сюда, Эмили, — скомандовала Дорис Уиттекер. Она подошла к внучке и схватила ее за руку.

— Не прикасайтесь к ней, — крикнула Джейн, ее рука выскользнула из-за спины, в кулаке, как кинжал, были зажаты ножницы. — Не прикасайтесь к ней, или я убью вас! Клянусь вам!