— Ну, дык, ебеныть! — солидным хором ответили небритые.

Довольный проделанной за день работой, Гром вернулся в город уже затемно. Оставив машину на платной стоянке, он подошел к сторожке, чтобы расплатиться, и, словно на невидимую стену, наткнулся на отчаянный взгляд сестры.

Ее нечеткая фотография, отксерокопированная в виде небольшого плаката, была приклеена к воротам стоянки. Под фотографией было написано: «ПРИДИ И ВОЗЬМИ».

— Это что? — равнодушно спросил Гром у охранника, кивнув на плакат.

— Хрен его знает, — пожал плечами здоровенный двадцатилетний акселерат. — Сегодня кротовские бандюки по всему городу развешали.

Только пройдя два квартала, Алексей наконец пришел в себя. Он достал мобильник и набрал номер.

— Привет, Леша, — скучно отозвался Магомедов, но Алексей ясно расслышал в его голосе нотку беспокойства.

— Ольга у них, Дамирыч!

— Откуда знаешь?

— Плакаты расклеили по городу с её фотографией. Приглашают меня на мои же похороны. Чего делать-то будем, а?

— Фотография Ольги, ещё не сама Ольга, — осторожно ответил дагестанец. — Я послал за ней Али. От него пока нет известий, но он не тот человек, чтобы исчезнуть бесследно. Надо ждать.

— Не могу я ждать, Дамирыч! Сроки поджимают. Завтра десятое!

— И что?

— А то, что я обещал десятого Хмуре карачун устроить.

— Слушай меня, Гром! Не суетись. Если до утра от Али не будет вестей, я высылаю в город своих людей. Понял меня?

Не ответив, Гром отключил телефон.

Даже сотня боевиков Магомедова не могла помочь Грому до тех пор, пока Ольга была в руках Хмуры.

Гром шел по улицам вечернего городка и отовсюду — со стен домов, с подъездных дверей, с магазинных витрин — на него с укором смотрели глаза сестры.

«ПРИДИ И ВОЗЬМИ! ПРИДИ И ВОЗЬМИ!» — набатом стучало в ушах.

«А где, интересно, взять-то? Куда прийти?» — подумалось Грому. Помедлив, он набрал номер городского"офиса маленькой, занимавшейся черт-те чем фирмы Крота, моля бога, чтобы секретарша еще не ушла с работы.