— Может быть… но что, если мы будем вести дела вместе? — предлагает он с ноткой оптимизма в голосе.

— Что? Как это вообще возможно?

Он пожимает плечами.

— Ты же сама сказала. К черту всех, кто говорит нам, как поступать. Мы разделим обязанности в зависимости от наших сильных сторон и будем работать вместе над всем, что пересекается.

Я обдумываю его предложение, взволнованная идеей править вместе с братом.

— Я думаю, это отличная идея, — вмешивается Ева.

— Но я предупреждаю тебя, — продолжает Винсент. — Если мне покажется, что из-за отношений с Алексеем ты ставишь под угрозу то, что лучше для семьи, я без колебаний возьму все под свой контроль. Даже если это будет означать применение силы. — В его словах чувствуется ответственность.

— Понятно, — отвечаю я, кивая в знак согласия.

— Хорошо, — говорит он, не сводя с меня взгляда.

Я вздыхаю, и реальность ситуации с Алексом снова оседает в моем сознании.

— Мы с Николаем собирались встретиться с Алексом в надежде заключить перемирие с Ивановыми и вернуть Марко и Максима, — говорю я ему, готовясь к любым возражениям с его стороны.

Брови Винсента сдвинулись вместе, его беспокойство было очевидным.

— Ты уверена, что это разумно? — спрашивает он, сомневаясь, стоит ли доверять вражеской семье.

— Поверь мне, Винсент. Я бы не стала этого делать, если бы не считала это необходимым. Мы должны убедиться, что они понимают: все, что случилось до сих пор, произошло из-за Луки и Изабеллы и не имеет никакого отношения к нашей семье. Надеюсь, они согласятся, что война не выгодна ни одной из сторон.

Он смотрит на меня, выражение его лица слегка смягчается.

— Хорошо, — соглашается он, медленно выдыхая. — Я доверяю тебе. Только, пожалуйста, будь осторожна; я не могу сегодня потерять никого из тех, кого люблю.

— Обязательно, — обещаю я с решительным блеском в глазах. Я подхожу к брату и обнимаю его, шепча ему на ухо, что люблю его, а затем поворачиваюсь и обнимаю Еву. По выражению ее лица я вижу, что она понимает, насколько опасна ситуация, в которую я угодила.

— Позаботься о нем, — шепчу я ей на ухо.

— Конечно, — отвечает она, прежде чем мы расстаемся, и я поворачиваюсь, чтобы уйти, мои мысли сосредоточены на Алексе.

Николай следует за мной, пока я иду к лифту, наши шаги отдаются эхом. Исходящее от него напряжение ощутимо, словно электрический ток, угрожающий воспламенить воздух между нами. Когда мы входим в лифт, он прислоняется к стене, скрестив сильные руки на груди, плотно сжав челюсти.