— Не смей, папа, — прошептал тот, сжимая кулак. — Не рискуй камнем. Мы оба знаем, что ты не выживешь в бою с Раевским. Оба понимаем, что его сдерживает только неопределённость. Я не выполню эту твою просьбу ни за что. Не хочу, чтобы ты умирал из-за какого-то простолюдина.
Роберт поджал губы и поглядел на сына серьёзно. Так, как не смотрел никогда. Сейчас от того умиротворённого лица отца не оставалось ни следа.
Сейчас он был в бешенстве… в самом настоящем.
— Если канцлер отнимет камень у Эраста… это станет катастрофой для всех. И даже для нас, Дим… — объяснял он, сдерживая себя настолько, насколько это было возможно. — Если понадобится, я пожертвую собой, но не позволю Раевскому завладеть камнем. Это мой долг, осознаёшь?
Дмитрий поморщился; казалось, в глазах его чуть защипало.
— Не выполню, пап, — мотал он головой, смахивая слёзы. — Нет. Ты погибнешь. Тебе нельзя…
Рука отца тут же схватила парня за воротник.
— Я ещё раз повторяю, — на этот раз он процедил. — Если я отдам тебе приказ вывезти из академии камень, ты это сделаешь. И даже не смей ставить мои решения под вопрос, щенок. Не дорос перечить отцу!
Дима глубоко вдохнул. Выдохнул.
— Щенок?.. — он резким движением смахнул руку отца и, разворачиваясь, поглядел на отца в полуобороте. — Ты следи за языком, отец. Я тебе не щенок. И перечить тебе могу ровно в той степени, в которой может перечить сын родному отцу.
Роберт поджал губы; плечи его чуть приспустились.
— Тогда сделай так, чтобы этого не случилось… иначе выбора не будет.
— Другой разговор, пап, — согласно кивнул Дмитрий и зашагал в поместье.
Глава 5
Роскошь, стиль, пафос… абсолютно всё в этом огромном зале подчёркивало особый статус и мероприятия, и канцлера, который рассаживал гостей на моих глазах.
Я часто встречал аристократ, что всеми силами старались казаться лучшими, чем они есть на самом деле. Так же видел и противоположных им — тех, кто прилагает огромные усилия для того, чтобы тщательно скрыть свою силу, власть и прочее…
Вот только у Константина Раевского… всё было сбалансированно. Каждый элемент дизайна играл новыми красками вкупе с фигурой канцлера. Более того, гости были горды тем, что находятся здесь — в близких ему людях. Это приглашение служило чем-то вроде подтверждения особого статуса «элиты».
И всё это подкреплялось самой настоящей силой.
А что касается меня… в прошлом, когда я присутствовал в кругу состоятельных людей, каждый то и дело старался заговорить со мной, указать на свою преданность Империи, либо же продемонстрировать здоровый дух соперничества. Сейчас — как, впрочем, и во всём другом на этой планете — было всё в точности до наоборот. Все были донельзя изумлены; при этом одних раздирало на части любопытство, другие затаили злобу, а третьи, наверное, уже прикидывали, как бы использовать Красный орден в своих планах.
Но пока — пока дальше взглядов и тихих шёпотов дело не шло.