– Очевидно, кто-то тоже знал о вакцинах от Стали и сейфе Гриффина, – заметил Маршал, осматривая чёрную дыру в сейфе. – Здесь ничего нет.

– Тимоти Линклетер знал, – прикрыв глаза, тяжело выдохнула я. – Но он мог быть не единственным посвященным в сумасшедшие тайны Гриффина. И к тому же, он был трусом – держу пари, он, в отличие от нас, не потащился бы сюда только ради вакцин от вируса, который даже не присутствует на канадской территории…

– То есть к Линклетеру мы не нагрянем? – поинтересовалась Томирис. – В последний раз нас обокрали на лошадей у его дома.

Я ответила категорично:

– Отправляться в другой, более крупный, а значит, более опасный город, назад в сторону фермы, ради каких-то вакцин, которые, скорее всего, находятся даже не у Линклетера, а если и у него, тогда он уже не там, где мы будем искать его или его останки… Нет, забудьте. Едем в сторону Аляски, в основную лабораторию Гриффина. Быть может, там тоже найдётся какой-нибудь сейф, ведь подразумеваться может вообще любой сейф, а не конкретно находящийся на территории ЦТНП. Если же с этими странными вакцинами вообще ничего не выгорит, так благополучно забудем про них. В конце концов, наша основная цель – остановить Атаки. Вакцина от Стали – это так, перестраховка, которую было бы неплохо иметь на случай, если мы всё же решим попробовать перебраться через канадскую стену.

На том и порешили.

Томирис первой вышла из разочаровывающе пустого кабинета, и мы последовали за ней, но стоило мне оказаться в коридоре, как я увидела сестру нагнувшейся над одним из двух трупов военных.

– Что ты делаешь? – неодобрительным тоном поинтересовалась я.

– Под этой мумией что-то лежит…

– Не трогай, вдруг зараза какая-нибудь. Я видела здесь крыс…

Не слушая меня, Томирис, приложив усилие, вытащила из-под живота мумии военного какой-то компактный чёрный прямоугольник, а я обратила внимание на иссохшие руки этих трупов, в которых всё ещё было зажато оружие – всё указывало на то, что эти мужчины попросту расстреляли друг друга.

– Что там? – подойдя к разогнувшейся Томирис, поинтересовался Маршал.

– Кейс, – задумчивым тоном отозвалась Томми, после чего попыталась открыть свою находку, но кейс оказался запертым на электронный замок. Тогда она потрясла его, но внутри ничто не зазвучало. – Как будто пустой.

– Оставь это. Уходим, – категорично потребовала я.

– Слушайся старшую сестру, – посоветовал ей Маршал, чем и подпитал её желание сделать всё по-своему, ведь она склонна к противостоянию.

Ничего не ответив, Томирис лишь красноречиво-вызывающе повела бровью и, вместо того, чтобы вернуть свою находку трупу военного, прошагала с ней в руках мимо нас обоих.

На инциденте с трупным кейсом своеволие Томирис сегодня не закончилось. Мы ехали по окраине города, пределы которого уже почти покинули, как вдруг, у самого крайнего дома, двухэтажного и стоящего последним на обветшалой улице, Томми резко вынырнула между моим сиденьем и сиденьем Маршала и, указав ладонью на этот дом, произнесла:

– Это дом отца моей лучшей подруги, Жаклин Киттридж.

– Выглядит заброшенным, – констатировала я, отметив большое количество сорной травы и мусора, разбросанного подле дома. Сомнение вызывали только занавешенные окна, за которыми могли прятаться выживающие, однако же, занавешенными были ока почти всех домов и квартир в городе.

– Жаклин точно Неуязвимая, у нас дни рождения рядом: я родилась двадцать восьмого января, а она двадцать первого.