Спустя полчаса после того, как в доме послышались шаги вернувшихся, дверь моей спальни попытались открыть. С тех пор, как в этом доме начал обитать Рагнар, я стала на ночь запирать дверь своей спальни. Поняв, что дверь заперта, он едва уловимо, дважды постучал костяшками пальцев. Решив оценить его настойчивость, я включила большой фонарик и, оставив его на кровати, уверенно подошла к двери и отперла её. Чтобы не привлекать внимание остальных обитателей дома, я сделала два шага назад, таким образом позволяя парню войти. Он сразу же воспользовался моим разрешением и, переступив порог, закрыл за собой дверь… На замок. Как самоуверенно… Я скрестила руки на груди и сразу же одарила незваного гостя строгим взглядом, не предвещающим ему ничего сладкого. По-видимому, сразу правильно распознав волну моего настроения, парень заговорил правильными словами:

– Я пришёл извиниться. Ты была права… Во всём. Я приношу тебе свои искренние извинения за всё, в чём сегодня перегнул палку.

Искренние извинения – условие, которое я ему поставила всего лишь для вероятности нашей следующей физической близости, и которое он исполнил с неприкрытым удовольствием. Последнее меня странно напрягло – ощущение, по своей природе близкое к возбуждению.

Он подошел ближе, но додумался не протягивать своих рук в моём направлении – очевидно, он быстро учится обращению со мной.

– Испугалась?

– Нет, – я не собиралась расточаться на искренность с ним.

– Так и думал, – при этих словах он едва уловимо прищурился. – Это твои первые трапперы?

– Да.

– Ты выстрелила и попала. Откуда такая недрогнувшая рука?

– Я ведь говорила, что отец учил меня охоте. У меня есть опыт освежевания оленей.

– Но сегодня были не олени.

– Нет, не олени, – мой голос едва не дрогнул.

Резко протянув вперед руки, он схватил меня за талию и в следующую секунду с силой прижал меня к себе. Дальше он страстно зашептал:

– Это пройдёт. Не думай об этом.

Я хладнокровно повела бровью и, не размыкая скрещенных на груди рук, произнесла желаемое им разрешение, но с условием: