– Не знаю. Но речь шла о сверхчеловеке. Может, она способна исцелять раны или… Не знаю. Сделать что-то сверхмощное. Например, наделить несокрушимым иммунитетом, что может оказаться весьма полезным, если вдруг когда-нибудь мы начнём рассматривать вариант пересечения канадской стены с целью перебраться из подверженных Атакам земель в земли, пораженные Сталью.
– Хорошо, – Маршал уперся локтями о стол. – Определяем цели: попробовать найти непонятную вакцину; попробовать найти сначала адрес установки, затем саму установку, запускающую атакующие команды в космос; затем, в случае неудачи, будем рассматривать вариант с переходом за канадскую стену. Последовательность маршрута: для начала, кабинет Гриффина в ЦТНП. Если не находим там ни следов вакцины, ни информации по установке – отправляемся на другой конец страны, по адресу его лаборатории. Если и там ничего не находим – тащимся в усадьбу Данна, в которой я слышал схожую с твоей информацию, и там пытаемся обнаружить след. Остальные действия определим по ходу реализации этого плана и по итогам его исполнения. Начнём весной…
– Обещай, что до весны не забудешь, – я напряглась всем телом, словно сжатая пружина. В этот момент я отчётливо поняла, что даже если бы мы не встретились, грядущей весной я бы не усидела на месте. Я всегда была из деятелей, так что добровольное пожизненное заточение на безопасной ферме было не для меня. Только теперь, поделившись своим уже давно сформировавшимся планом с Маршалом, я поняла, что я до сих пор нахожусь здесь только по двум причинам, и этими причинами являются Томирис с Кайей. Чувствуя внутренний огонь, я продолжила настаивать: – Как бы нам ни было здесь комфортно и безопасно, мы должны попробовать остановить Атаки.
– Я тебя понял. Обещаю, что мы попробуем, если только ты сама не передумаешь.
– Я не передумаю.
– Хорошо. Это будет весной. А сейчас, – он взял меня за руку и начал вставать, – давай-ка вернёмся в постель.
Он не собирался уходить в изначально отведенную ему комнату, и это было почти так же приятно, как снова соединиться с ним под одним одеялом. За окном с небес сыпались огромные хлопья белого снега, их было так много, что ночная темнота синела, а мы сливались в поцелуях и двигались в унисон уже не думая о далёкой весне. Мужчина и женщина, жар и движение… В этой постели, впервые за все проведённые мной в ней долгие ночи, было не просто тепло, но по-настоящему жарко. Я засыпала испытывая мелкую дрожь не от прохлады, а от удовольствия, доставленного мне мужским телом. Ощущение, будто я не чувствовала себя лучше даже до Первой Атаки, не пристыдило меня, но заставило поближе прильнуть к тому, кто так просто подарил мне бесценное ощущение безопасности. Так наступали мои самые лучшие, устланные непроницаемым снежным покрывалом, человеческие ночи.
Глава 27
2094.12.23
Мне снова приснилась бегущая по снегу Томирис. Почему она одна?..
Проснувшись за два часа до рассвета, я с облегчением обнаруживаю Маршала мирно спящим, мерно дышащим и равномерно распределяющим тепло под одним одеялом на нас двоих. Сновидение не выходит из моей головы и гонит сон прочь.
Немного полежав, я вдруг слышу едва уловимое скуление на улице, заглохнувшее за три секунды… Нет, мне не показалось. Убрав со лба ладонь, аккуратно откидываю с себя одеяло и тихо, стараясь не разбудить Маршала, поднимаюсь с постели, просовываю ноги в тапочки и, от прохлады ёжась всем телом и пряча руки под мышками, медленно подхожу к окну, из которого открывается вид на дорогу и на лес. От увиденного я сразу же инстинктивно замираю: волки! С моей позиции видно только четырёх особей, но я знаю, что их больше. Эта стая ошивается возле нашей фермы уже седьмую ночь, Томирис говорила, что три ночи назад насчитала из своего окна целых восемь хищников. Их интересует конюшня и курятник, которые мы стали запирать ещё тщательнее. После первой же ночи их появления, вдоль подобия забора Рагнар с Маршалом и Томирис установили три капкана Джерома, но ни один из волков до сих пор не угодил в ловушку. Звери, как будто предчувствуя опасность, ночь за ночью ловко обходят капканы стороной. Протяжно воющие и по ночам выходящие из леса, эти прицелившиеся хищники пугают лошадей, и меня это напрягает так же, как Томирис… Мы запретили Кайе выходить из дома и теперь сами выходим только по двое-трое.
Продолжая наблюдать за огромным чёрно-серым волком, сидящим прямо перед ведущей во двор калиткой, не представляющей для него никакой помехи, я вдруг услышала шорохи за своей спиной. Маршал приблизился ко мне сзади, привычно обнял за талию и, вдохнув аромат моих волос, мягко поцеловал в висок. Подождав несколько секунд, он зашептал:
– Не переживай. Это
– Люди страшнее, – без прелюдий согласилась я.
– Не думай о людях, которые страшнее зверей. В случае необходимости я защищу тебя.
– Я и сама могу за себя постоять… – мои брови неосознанно сдвигаются к переносице. – Не хочу терять тебя.
– Ты меня не потеряешь. И я тебя не потеряю. У нас еще есть незавершенные дела, помнишь? До весны.
– До весны, – не оборачиваясь, соглашаюсь я.
Удовлетворённый моим ответом, он аккуратно тянет меня назад к постели: