– Лея, а ты завтра с утра поищи свежее захоронение позади коттеджа в лесу, – не отвечая на его вопрос, попросила Видана, – ему должно быть не больше двух месяцев. Это должен быть участок, присыпанный прошлогодней листвой или заваленный еловыми ветками. Домоправительниц, друг мой Трибоний, три. И все-таки кто это придумал?

– Мама, но почему мы? – Георг достал из воздуха свиток и простой карандаш и начал рисовать, – ты, Трибоний, Лея и я, почему здесь мы?

– А я знаю, – потянулся оборотень и поднялся, – подумай сам над своим вопросом, а завтра вечером сравним версии. Пойду, отнесу посуду на кухню и обойду дом, проверю: что и как? Кто-нибудь видел Сакса?

– Думаю он на заставе, – предположил Георг и тоже поднялся, отправил свиток и карандаш в воздух и потянулся, – пойду с тобой, ноги нужно размять и осмотреться.

Забравшись в кровать, я обратила внимание, что фраза моей крестной «Власть и деньги, деньги и власть» никак не желает покидать меня, а вновь и вновь всплывая в памяти.

– О, Черная Луна! Это же ключ, – неожиданно поняла я, и как только на небе блеснул первый лучик солнца, поднялась и начала одеваться, – архив рода и место архивариуса – это ключ к решению данного вопроса. Но где его искать, я ума не приложу. Видана, я встала, – заглянула я в соседнюю комнату, где уже была заправлена кровать, а леди сидела у стола и что-то писала, – не теряйте меня, я выполню одно важное дело.

Не дожидаясь ответа, я поспешила на кухню, где уже начался трудовой день, в то время как остальной дом спал. Повариха месила тесто, а Марушка чистила картофель, пламя огня в печи гудело, большой чайник закипал на плите и что-то глухо ворковал.

– Доброе утро, феюшки, дедуля просил утром ему каши принести, – сказала я переступая порог, и отвечая на приветствия хозяек.

– Это очень хорошо, – обрадовалась повариха, – хозяюшка наша, леди Кастиль, его уважала и даже иногда беседовала. Так Вы ему не только каши, но и пирогов отнесите, пусть помянет ее. Марушка, собери корзинку. Дорогу-то запомнили?

– Постараюсь найти, – пообещала я и налила в стакан воды, – нет-нет, позавтракаю, когда вернусь, сначала ему поесть отнесу.

Игрушечный боевой маг прятался внутри жилета, когда я покидала огород никем не замеченная и направилась в сторону леса. Мокрая от росы трава хлестала по ногам, оставляя на узких брюках влажные следы, а я считала себе под нос каждый шаг, чтобы не промахнуться и оказаться перед дубом – иллюзией покосившейся хижины. Дошла я быстро и стоило мне только подойти к дубу как он исчез, а я ступила на нижнюю ступеньку и достав из игрушки ключ вставила его в замочную скважину. Дверь бесшумно распахнулась, приглашая меня внутрь жилища. Я увидела крохотную комнатку, в которой разместилось потертое кожаное кресло служившее кроватью, узенький подоконник заменявший стол и покосившийся от времени шкаф, на полках которого стояли книги, корешки потемнели от времени, и лежала стопка газет.

– Доброе утро, дедушка, я принесла Вам завтрак, – поздоровалась я со старичком. Он сидел в кресле, завернувшись в теплое одеяло, и смотрел на меня.

– Спасибо, красавица, а то я после вчерашнего путешествия обессилел, в дом-то свой зайти смог, да вот так и сижу: то ли сплю, то ли в грезах пребываю, – пояснил он. Я достала чугунок с кашей, полотняный мешочек с пирогами и бутыль с молоком, – руки-ноги трясутся, а может ты меня покормишь, боюсь, что все из рук вывалится.

Табурет возник рядом со мной из ниоткуда и опустившись на него я поднесла ложку с кашей ко рту хозяина хижины. Ел он медленно, аккуратно забирая кашу с ложки стараясь не уронить ни крошки, я не торопила, а лишь по мере необходимости промокала полотенцем его подбородок.

– Что даже и вопросы задавать не будешь? – через пару ложек от начала кормления спросил дед, я покачала головой, – Вы поешьте сначала, а потом, если захотите, можем и поговорить.

– Ты спрашивай-спрашивай, чего время терять, – разрешил он и продолжил жевать, а скорее посасывать пшеничные крупинки.

– Дедушка, а у Вас родственники есть, почему Вы один в лесу живете? А может в имение перебраться?

– Нет у меня родственников, сирота я, – прошамкал он с набитым ртом, – и ни в какое имение я не уйду, здесь у меня сокровища, их нужно охранять, а то разграбят и пустят по ветру, желающих немало.

– И давно Вы здесь живете? – я налила молоко в бокал и поднесла к его губам, – выпейте.

– Давно, не только тебя в мыслях не было, так и крестной твоей, я уж и позабыл, сколько лет прошло с той поры.