В любой стране между государством и обществом заключается «контракт» и возникают «контрактные отношения» – общество дает полномочия государству распоряжаться ресурсами для повышения благосостояния граждан в обмен на некоторые обязательства. В данном случае имеется в виду контракт не с юридической точки зрения, а с точки зрения экономической теории, то есть «отношения», которые стороны подразумевают и стремятся поддерживать. И в России все проблемы, связанные с контрактными отношениями, не просто всплывают, а вырастают до огромных масштабов.
Тут и уже осточертелая вам ограниченная рациональность, когда мы не можем быть полностью уверены, что избираемый депутат на бюджетные деньги построит обещанную больницу, а не очередной «домик для уточки». И перекошенный контракт, когда подразумевается, что стороны равны, но фактически у государства прав оказывается больше – взять хотя бы монополию на насилие. И «асимметрия информации», когда нам достается не вся информация о результатах деятельности государства, и мы не всегда в состоянии адекватно оценить результаты этой деятельности: может, партия и правда прилагает все усилия, чтобы завтра наступило светлое коммунистическое будущее, а в подъездах по ночам ссыт спецрота морской пехоты США. И, как вишенка на торте, уже упомянутое оппортунистическое поведение во власти.
В теории, это все должно регулироваться институтом права и практикой разделения власти, но теория у нас никому не интересна и не выгодна. Ну и последнее – «проблема халявщика», которая в России перевешивает все остальные вместе взятые. Проблему халявщика можно выразить сакральной мантрой всего русского народа – «авось». Только в данном случае – не «авось как-нибудь», а «авось кто-нибудь».
Представим ситуацию: вы на собственные средства установили перед подъездом скамейку, чтобы наслаждаться теплыми летними вечерами. Только вот пользоваться ей будут и пенсионеры, которые живут в этом подъезде, и матери, и, скорее всего, даже алкоголики из соседнего двора, хотя платили за нее только вы. Но, допустим, вы и не против – пусть пользуются, тем более, что скамейки от этого меньше не становится. Таким образом вы создали «общественное благо». Возможно, вы и дальше решите благоустраивать подъезд, но в какой-то момент у вас возникнет закономерный вопрос: «Да сколько можно-то?! Делаю я, а пользуются все!» И поскольку ни желания, ни средств нанимать ЧОП, который бы охранял бы вашу драгоценную скамейку, у вас нет, то вы просто плюнете на все и пойдете смотреть телевизор. Только вот вы уйдете, а мысль окружающих: «Да зачем что-то делать? Все равно кто-нибудь другой сделает, а я попользуюсь», – останется.
Это желание пользоваться общественными благами на халяву и перекладывание ответственности за их создание на другого уже стало нашей старой доброй традицией. При этом общественное благо – это не всегда скамейка. Чистый подъезд, честные выборы – это тоже своего рода общественные блага. Но зачем ходить на выборы/собрание жильцов/субботник – другие сходят, другие сделают. Сделать-то за вас, конечно, сделают, но не факт, что так, как хотите вы, а не «нужный человек». Поэтому и разруха в клозетах. Поэтому этот огромный неуклюжий паровоз вот уже двадцать лет все по тем же ржавым рельсам и катит.
Глупость и уныние
От скамеек и паровозов перейдем к более насущной теме, ведь человека всегда в первую очередь волнуют именно его проблемы. Многим, может быть, знакома ситуация, когда вроде бы все хорошо: есть работа, вроде бы даже интересная, машина, вроде бы даже хорошая, и девушка, вроде бы даже любимая. В общем, жаловаться особо не на что, но заветного счастья как не было, так и нет, а жизнь все равно остается какой-то пресной, «всё не то и всё не так».
Быть может, во всем виноваты эти злополучные институты, ломающие своими огромными социальными шестернями такое хрупкое человеческое счастье? И действительно: семья, корпорации, традиции и государство загоняют нас в рамки и диктуют свои стандарты потребления и поведения. Вы, возможно, терпеть не можете ездить на выходные к теще и надевать на работу костюм (не самый дешевый, кстати). Да и вас вряд ли поймет коллега по бизнесу, если вы назначите деловую встречу в Макдоналдсе. Но надо, институты, понимаешь, требуют, а иначе санкции: развод, увольнение и ваш портрет на пятиминутке ненависти.
Но давайте начистоту – мы ложимся под эти шестерни, потому что нам так комфортнее. Это же так просто: делай, что надо, и в глазах окружающих ты – крут, бог, ферзь, а кто не вписался в рамки, тот – лох, чмо, шерсть. Только вот в итоге получается, что мы делаем и выбираем не то, что нужно нам, а то, что нужно окружающим.
Торстейн Веблен даже выделил три сценария поведения потребителя, которые позднее подтвердились статистически: «демонстративное потребление» – когда мы выбираем самое дорогое, так как считаем, что это априори лучший вариант, «присоединение к большинству» – тут, думаю, и так все понятно и «эффект сноба» – когда выбор идет в противовес желаниям толпы. И ладно бы это касалось только покупки нового айфона, тогда самыми негативными последствиями были бы пустые карманы и вопрос «ну и зачем я это купил?».
Но потребление – это выбор. Выбор в том числе и образования, и своего окружения, выбор своего будущего в конце концов, как бы пафосно это ни звучало. И все эти книжонки с названиями вроде «как стать счастливым, успешным и чтобы давали» сводятся к одному простому правилу: голова не только для того, чтобы в нее есть.
Весь этот феномен ограниченной рациональности объясняется очень просто: глупость – это удобно. Она экономит нам и силы, и время. И ладно, когда эта глупость вынужденная – возвращаясь к первому примеру, проще переплатить пару рублей в ларьке перед домом, чем потратить весь день в поисках самого дешевого батона. Но в большинстве случаев глупость является добровольной. Зачем думать? Отец был геологом – и я буду. Все покупают айфон – и я куплю. И все довольны. Все, кроме тебя.
При этом часто мы даже не пытаемся найти наилучший вариант. Герберт Саймон получил Нобелевскую премию за то, что описал механизм принятия человеческих решений. Суть его довольно проста: на основе опыта мы ставим себе планку – уровень притязаний, и выбираем первый приемлемый вариант, даже если он не всегда является оптимальным.
И хоть Саймон получил премию по экономике, в качестве примера он часто приводил то, как человек выбирает себе супруга. Сходив на пару свиданий, мы составляем довольно расплывчатый образ того, кто нам подходит. И на вакантное место выбирается первый сносный кандидат, именно сносный, а не тот, который по-настоящему нужен нам. Вот и получается в результате «приемлемая» жена, «приемлемая» работа и «приемлемая» жизнь.
У Дмитрия Быкова есть книга «Квартал». Среди прочего, в ней есть рецепт супа под названием «Мечта», но, используя этот рецепт, можно приготовить и суп «Счастье», тем более, что суть та же. Готовится он – условно – из мяса, овощей и специй. Но за мясом лень идти, так что кинем бульонный кубик. Из овощей только подгнившая картошка, а специи заменим приправами из дошика. Только вот в результате таких компромиссов у нас получится не «Счастье», а «обед конформиста» – говно. Почему? Потому что тогда было ссыкотно пойти наперекор мнению семьи/коллег/друзей и сделать так, как ты хочешь, а не они. Потому что тогда согласился на то, что дают, а не на то, что хотел взять. Вот и хлебай теперь.
13.11.17
Александр Сорге, 2017-2020
Иллюстрации: Соня Свиридова
Мой Инстаграм: