— Моя жизнь перешла от Крестного отца до Джейсона Борна; от охотника до преследуемого. Жаль, что я не была в тюрьме. Так что, если ты ищешь извинений, вытащи их из своей задницы, сукин ты сын. Я не позволю тебе или твоей гребаной семье сломить меня, когда я сама едва держусь.

Он сидел на противоположной стороне комнаты и не сказал ни слова. Наконец он заговорил.

— Значит, я был прав. Ты действительно думала, что я невежа, что не можешь доверять мне. Спасибо за твой ответ, — ответил он мягко, как будто все, что я сказала, его даже не тронуло.

Он что, блядь, издевается надо мной прямо сейчас?

— Ты меня слышал? Я не просто сбежала…

— Я слышал тебя, Мелоди. Я всегда слышу тебя, — сказал он все еще спокойно, и это сводило с ума. — Дерьмо всегда выходит наружу.

— Я была сама по себе! — Прошипела я.

— Потому что ты сама выбрала быть такой, Мелоди. Я понимаю, о чем ты говоришь. Ты осталась одна, и вместо того, чтобы справиться вместе со мной, твоим мужем, ты решила сделать все сама. Ты еще раз доказала, что тебе никто не нужен. Ты самая сильная. Ты умеешь выживать.

— И я чертовски горжусь этим.

Он грустно ухмыльнулся.

— Я никогда не думал иначе. Ты пыталась доказать, какая ты сильная, с того самого первого дня, как я встретил тебя. Но то, что ты сделала со мной, не было сильным. Положиться на меня, на нас, было бы сильно. Вместо этого ты создала пропасть между нами, и все потому, что не хотела, чтобы я видел тебя слабой. Вместо этого ты позволила Птицелову проникнуть в твою голову, и ты столкнулась с его людьми в одиночку, ты страдала в одиночестве. Это то, чего он хотел, и ты помогла ему в этом. Ты не доверяла мне настолько, чтобы поверить, что я прикрою твою спину. Итак, Мелоди, что ты хочешь, чтобы я тебе сказал? Поблагодарил тебя? Я люблю тебя и рад, что ты жива, но в остальном мне требуется вся моя сдержанность, чтобы не наброситься на тебя.

— Я сделала то, что считала лучшим.

— Ты сделала то, что считала лучшим, но это было не так. Мы были командой, а ты разрушила ее.

Несмотря на то, каким спокойным он был, я чувствовала, что он уничтожил меня.

— В контракте сказано…

— Контракт? Мы возвращаемся к контракту?

— Разве в нем не говорилось, что мы строим совместные планы? Насколько я помню, ты добавила эту часть. Сначала твоя мать, теперь твой дедушка. Орландо, конечно, сделал мелкий шрифт еще более мелким, — ответил он, ущипнув себя за переносицу.

— Будь благодарен. Как будто твоя семья могла бы справиться со мной как с врагом. Вы все медленно умирали, и ты знаешь это…

— Но мы снова истекаем кровью, и прямо сейчас, — вздохнул он. — У меня всё на этом, Мелоди. Прямо сейчас я просто хочу покоя.

Я глубоко вздохнула, но ничего не сказала. В моей груди было слишком тяжело, чтобы говорить об этом дальше.