Тимофей прищурился, посмотрел будто мимо пацана:

— Алгебра — это хорошо. Я что сказать тебе хотел — ещё раз к Светке полезете, дам в харю. Понял? — пацан неохотно кивнул, попробовал что-то возразить. Тимофей покачал головой, резко вдавил пацана в забор: — Не, вижу — не понял… Объясняю ещё раз. За безопасность и сохранность моей Светки отвечаешь головой. Если хоть одна царапина… Хоть один синяк…

— Да я чё, я ничё. Меня Олька Бусина попросила подшутить, — жалобно скулил Витёк.

Тимофей сосчитал до трёх, медленно выдохнул, как на глубине, спасаясь от кессонки.

— Ты мне не финти, понял? Третий раз-то объяснять не буду, — Витёк побледнел, торопливо кивнул. Тим отпустил его, повесил сползшую до земли сумку обратно. Похлопал отечески:

— Вот. Так-то оно лучше. И Максу с Ерёмой скажи. Считай, поручено вам шефство над моей Светланой. Понял?

Витёк насупился, глянул исподлобья на коренастого соседа, пробурчал неохотно:

— Понял… Идти могу?

— Иди. Удачи на алгебре.

Он подождал, пока Витька сядет в автобус. Только когда жёлтый хребет скрылся за домами, повернул назад к дому, завёл байк и направился за город.

Лагерь археологов выглядел притихшим и будто неживым. На девять утра назначено повторное обследование объекта 2/17, только теперь ещё и под прикрытием сканеров. Ребята-археологи хотели поднять со дна то, что они с Гришкой нашли в каюте капитана. Но, судя по гробовой тишине на лодочной станции, никто никуда сегодня не собирался.

Чертыхнувшись, Тимофей направился на поиски Али.

Нашёл его у палатки Скворцова.

— Чего сидим-то? — он торопливо протянул руку, пожал узкую ладонь археолога. — Мы сегодня как, ныряем или не ныряем?

Археолог мрачно поморщился:

— Да чего-то, наверно, не ныряем. Шеф уехал. Да и… Суматоха тут всякая.

Тимофей скрестил руки на груди, зажал кончики пальцев под мышками:

— Чего за суматоха? Черепки ваши спёрли под покровом ночи?

Али отмахнулся:

— Да ну тебя. Дочка Оза заболела, в больницу он её увёз.