Он снова сделал большой глоток.

— Меня научишь? — Аня помнила мерзкое ощупывание там, на грани сознания, когда она уже почти не принадлежала себе, когда ею руководил чужой голос извне.

Тимофей посмотрел вопросительно, пожал плечами:

— Нафига тебе?.. Хотя, если хочешь, научу. Мне не влом, — он прищурился на фонарь, откинулся на спинку кресла-качалки и прикрыл глаза.

Девушка оживилась, придвинулась ближе:

— Давай сейчас? Все равно ты не спишь, я не сплю.

Он открыл глаза, рывком встал и поставил кружку-ведерко на стол:

— А давай, если мухлевать не будешь.

Анна расправила плечи, завязала дреды плотным узлом на макушке, воинственно выставила вперед грудь:

— Я? Мое имя Скраббл, бро, — и она на индейский манер, стукнула себя дважды кулаком в грудь. — Я самый честный из магикан!

Торопов фыркнул снисходительно и развернулся к выходу:

— Трепло ты салажное. Чур не жаловаться потом.

Он подхватил фонарь и вышел в сад.

Девушка, сделав еще один жадный глоток чая, рванула за ним.

Тимофей двинул во двор, неторопливо пересек выложенную плиткой площадку перед домом, открыл калитку.

— Мы куда идем?

— Ты хочешь весь дом перебудить? — бросил через плечо. Аня почти ничего не видела, кроме его широкой спины и мелькания бледного кружка света. Они обогнули дом, вышли на спортивную площадку: две стойки с порванной баскетбольной сеткой, антивандальные тренажеры по периметру.

Тимофей вышел на середину, поставил на мягкое покрытие фонарь, скрестив руки на груди, оценивающе осмотрел фигуру девушки. Беззлобно хмыкнул.

— В простой уличной драке что главное?

— Что? — Аня сунула руки в карманы, чуть склонила голову, изучая парня.