„Парни гибнут от паники, — говорил он. — Посчитай до тридцати. Сделай паузу. Соберись с силами“.

Колер заглянул в проем, но ил поднялся со всех сторон, поэтому он ничего не увидел. Колер полагал, что Чаттертон действует по плану.

„Займись этой проблемой, — увещевал себя Чаттертон. — Парни гибнут, потому что не занимаются самой первой проблемой. Не давай расти снежному кому“.

Стрелка манометра на баллоне Чаттертона ползла вниз».

Анна представила себя вот так же на дне, скованной железной махиной, беспомощной, с крошечным запасом воздуха. Над головой — тонны черной, тугой как смола, равнодушной воды. Тебя здесь никто не ждал. Не жалуйся, если что-то пошло не так. Здесь нет права на ошибку. Нет второго шанса.

А у нее? Есть этот второй шанс? Начать все с начала? Что будет, если она не раскроет секрет этой женщины, призрака?

Аня слышала, как тихо скрипели половицы, шумела в ванной вода. Как бесшумно ее спаситель передвигался по дому. Наверно, так же он передвигается там, на дне.

«Он мог бы меня послать», — мелькнуло в голове. И она была бы сейчас как тот дайвер из книги, приваленный фрагментом затонувшей субмарины.

Анна разделась. Легла, прислушиваясь к сонному голосу сада за окном, мягкому шелесту волн. Старалась заснуть.

Стоило закрыть глаза, как сквозь сонную пелену прорывался злой шепот и женский смех. В ней, Анне, ворочалось, захватывая все сильнее, неведомое прежде чувство: ненависть и желание отомстить. Пока обезличенно. Пока — съедая ее собственный сон.

Девушка встала, распахнула окно. Натянув джинсы, перебралась через низкий подоконник и спрыгнула в сад. Босыми ногами бесшумно прошла по колкой, теплой земле, обогнула дом.

С веранды доносились приглушенные голоса.

— … сказала, что убьет тебя, — девчоночий возбужденный, испуганный шепот.

— Та прям, — отмахнулся Торопов. — Отойдет… И чего, сильно дала?

Сопение. Тихий шепот:

— Нос, кажется, разбила.

— Я-ясно, — коротко отозвался Тим. — Иди спать.

— А ты?

— Тоже сейчас иду.

Движение, шелест одежды, осторожные шаги.