Дойдя до источника звука, я заметил тот самый бурый плед, который держала в руках девушка.
Шагая босыми ногами по земле, Алма достигла находки, и осторожно подняла ее на руки. Та не переставая кричала, и извивалась.
— Это был Кай, — тихо, не отводя взгляда от ребенка, проговорила она, — это Кай убил его родителей. Вкус этой крови, даже в другом теле, я не забуду никогда.
У Алмы был какое- то странное выражение лица.
Я уже думал, что надо бы спасать ребенка из этих рук, как вдруг она прижала его к себе, и он тут же успокоился и замолчал. А лицо Алмы стало таким блаженным, будто боль, мучающая ее, только что прошла.
12. Наша оборванная нить
Хоронить Айдена пришлось одному. Резко начался дождь, и Алма поспешила в пещеру, чтобы ребенок не простыл. Меня немного настораживала ее увлеченность этим человеком. Но пока я старался не думать об этом. Надо было проводить в последний путь старого друга.
— Я и впрямь надеюсь, — серое тело опустилось на дно грязной ямы, — что мы еще встретимся с тобой. Передай привет моим родителям, если увидишь.
И засыпал могилу землей.
В пещере меня ждало нечто удивительное. Алма в форме человека сидела на моем месте у огня, укутанная в одеяла. Ее нежный взгляд был опущен вниз, на ребенка, который только-только замолчал, и, скорее всего, спал.
Я поставил у входа оружие, снял мокрую одежду и присоединился у огня к ней.
— Я думал, раз Кай объявился, ты пока не будешь принимать человеческий вид.
Мне даже сначала показалось, что она меня не услышала. Все мысли Алмы были заняты воркованием над спасенышем.
— Кусок его плоти валяется на той поляне. И пробито крыло. Он будет очень долго восстанавливаться.
Голос был куда спокойнее, чем должен быть. Даже лицо, и то, выражало безмятежность. Я что, тут один переживаю за наши жизни?
Невзначай мой взгляд упал на ребенка.
Мы ведь так и не осмотрели его.
— Алма, мне нужно проверить наличие ран. Давай его сюда.
Очень нехотя, она передала сверток мне, и я раскрыл его рядом с собой. Малышу это очень не понравилось, и он тут же закряхтел, а потом и заорал. Точнее, она.
— Это девочка, — улыбнулся я, — скорее всего ей около двух лет. Может чуть меньше. Да все-все, заворачиваю обратно, не плачь.