Зина быстро и молча перекрестилась, Лиза, чуть погодив, последовала примеру.
— Что вы говорите, господин Ниткин! Как же могла это быть нечистая сила, если государю жизнь спасли и всем, то с ним был?..
— Ангел то был, — прошептала Зина. — Ангел господень…
Петя молчал.
— Придёте в гости, покажем всё с куклами, — решительно сказала Лизавета. — У нас все подробности записаны. Ух, знали б вы, господин Ниткин, сколько раз мы это повторяли!.. Зина всё прочитала, что о той бомбе написано!.. Ну, и я тоже.
— Ангел Господень мог бы бомбу просто… — Петя покрутил пальцев в воздухе. — Зачем предупреждать? А если б не поверили? Он же не в ангельском чине своём явился! И потом, зачем ангелу сообщники, сами же сказали!..
— Сообщники — это если обычный человек бы пошел, — тихо, но твёрдо возразила Зинаида.
— Значит, ангел Господень? — с неким ехидством осведомился Петя.
— Ангел, — кивнула Лиза и они с Зиной дружно перекрестились. — Иначе никак.
— Не может быть, — твёрдо сказал Ниткин. — Сослаться на силы Господни легче лёгкого. Вы проиграли, мадемуазель Корабельникова, — и осёкся, явно вспомнив о последствиях своего выигрыша.
— Ничего я не проиграла! — Лиза топнула ножкой. — Приходите в гости, мы всё покажем. У нас всё записано и зарисовано!..
— Да, я «Официальное описание» в библиотеке взяла, — поддержала подругу Зина. — Там всё описано — до мельчайших подробностей. Приходите, господин Ниткин, мы вам всё покажем.
— Ну, хорошо, — как бы нехотя согласился Петя, хотя Федор видел, как у друга отлегло. — Придём, на этих святках и придём. Каникулы, как-никак!
— Замечательно! Прекрасно! — Лизавета аж в ладоши захлопала. — Я всё устрою! Обещаю! И мы с Зиной вам всё докажем! А теперь…
Федор понял — оркестр как раз сделал паузу, предстоял ещё один вальс.
— Разрешите пригласить на тур вальса, мадемуазель, — он по всей форме щёлкнул каблуками.
— С удовольствием приму приглашение, — подмигнула Лизавета, вкладывая ладошку в руку Федора, обтянутую белой перчаткой.
— Федя, ты спишь? Федь, а Федь!
— Ну чего тебя, Петь? — проворчал Федор, с трудом отрывая голову от подушки.
— Федя, я про ангела…