Марселла принялась осторожно переворачивать страницы с витиеватым шрифтом, отливающие матовым золотом.

– Ой! Это же Эдвард! – вдруг воскликнула она.

– Где?!

– Вот! – Марселла протянула раскрытую книгу.

Я ахнула.

На иллюстрации, занимавшей всю 317-ю страницу, увидела комнату в гостинице жадного верга и нас с Эдвардом. Мы стояли друг против друга и держали футляр с книгой. Меня Марселла не могла узнать, так как девушка на картинке была нарисована полубоком – растрёпанные длинные волосы, тонкая ночнушка… Нет, погодите… Разве у меня такая большая попа?! Я протестую!

Зато молодой мужчина стоял лицом к публике. И это точно был Эдвард!

Вот почему меня не покидало ощущение, что сцена знакома и я её уже где-то видела. Но, припоминаю, кажется, раньше эта картинка занимала всего четверть страницы и была лишь обозначена скупыми штрихами…

А теперь она увеличилась в размерах, и каждая деталь на ней была тщательно прорисована – и идеальный контур упрямых губ Эдварда, и нахмуренные брови, и вышивка на его рубашке, и строчки на бриджах для верховой езды, и полудохлая пальма в глиняной кадке, впоследствии возрождённая.

– Да, это он. Потрясающе!

– Ты раньше не видела?

– Картинка была другой. Я же говорю, они постоянно меняются.

– Какая загадочная у тебя книга, Кейт.

– Очень! Вот бы прочитать её всю. Но, увы, пока это невозможно.

– Буду зубрить древнеэралианский изо всех сил! – пообещала Марселла. – Чтобы потом помочь тебе с переводом.

– Спасибо, Марс. Ты такая милая! – Я обняла мою новую подругу и чмокнула её в тугую шелковистую щёчку. – А теперь пора на ужин. Пойдём искать столовую.

– Ура-а-а! – подскочила Марселла. Но тут же опустилась обратно на кровать, сникла. – Ой, нет, лучше давай останемся здесь. Я боюсь туда идти.

– Вот ещё! А с голоду умереть ты не боишься? Подумай, наверняка нам дадут что-то вкусное.

– Там эти противные девицы. Они снова начнут насмехаться надо мной.

– Марселла, они даже подойти к нам не посмеют. Вот увидишь!