– Мои глаза выше, милорд, – заметила Лисандра чуть сварливо, но я заметил улыбку, притаившуюся в уголках губ. – И талия тоже. Ведите себя прилично, а не то, боюсь, мисс Чейз хватит удар, и праздник будет безнадёжно испорчен.

– Ничего, – возразил я, но ни рук с чужой… ну, не совсем талии, ни взгляда с её оголенной шеи и ключиц убирать не стал, – с вами я готов сплясать даже на её похоронах.

Смех Лили, уже знакомый мне, зазвенел что тот колокольчик. Она устроила руку на моём плече, вторую всё же заставила убрать со своей талии, и чинно вложила в неё свою.

– Думаю, я не стану отказываться.

– Всегда знал, что мы с вами, моя леди, найдём общий язык.

Я повёл её в танце, медленном, плавном, втянул носом воздух, отдающий запахом её духов – нежных, лёгких, очень приятных.

– Вы великолепно выглядите, Лили. Пожалуй, немного неприлично… но великолепно. Наденете нечто подобное на нашу свадьбу?

– А вы на редкость самонадеянный тип, – отчитала меня Лили, притворно нахмурившись. – Прежде чем планировать свадьбу, неплохо бы заручиться согласием невесты.

– Так вы не согласны? – изумился я столь же притворно.

– Нет, нисколечко, – заявила она, на сей раз улыбнувшись с толикой злорадства. – Вам, милорд, придётся постараться, чтобы меня убедить.

– Готов на любые подвиги, – заверил я, чуть отворачивая её от ближайшей танцующей пары. Кажется, то были Октавия и Тай. – Ужин при свечах, клык василиска в подарок, голова Ливингстоуна на воротах Блэк-холла?

– Почему не Старфолла? – непонимающе поинтересовалась она.

– Потому что, как я заверил леди Кейт, я уже начал ремонт в хозяйском крыле. Надеюсь, вам по нраву зелёные обои? Моя жена будет жить в моём доме. Уверяю, Приозерье – чудесный край.

– Звучит прекрасно, но, боюсь, моей бабушке это не понравится, – кротко заметила она, впрочем, тут же кокетливо стрельнув в меня взглядом из-под ресниц. – Мне было настоятельно рекомендовано найти себе… как же там… скромного и воспитанного мужа, знающего своё место.

– Так разве это всё не про меня?

– Ни в малейшей степени, милорд, – посетовала Лисандра. И тут же весело рассмеялась, покачав головой. – На ваше счастье, мне вы нравитесь таким, какой вы есть.

Эти слова отозвались теплом в сердце. Что там – будто солнце обожгло, выглянув вдруг, забыв о времени суток. Я крепче сжал её талию, привлек Лисандру ближе. Её губы так и манили, приглашали коснуться в поцелуе, которого она меня так коварно лишила утром, отделавшись совершенно детским, но всё равно таким возбуждающим прикосновением. Я бы её непременно поцеловал, и плевать на Ливингстоуна, идиотку Чейз, которая наверняка сейчас силится поднять с пола свою челюсть, чтобы позже разразиться обличительной нотацией о непристойном поведении. Однако музыка вдруг закончилась, заставив меня всё же отстраниться и отвесить благодарный поклон своей леди.

Того требовали приличия, и не то чтобы мне на них не наплевать, но…

– Я безмерно счастлив, леди Лисандра, – заверил я. Руку её, впрочем, отпускать не спешил. – Благодарю за танец. Ещё один или предпочитаете присоединиться к вашему спутнику? Ненадолго, разумеется – я не готов отпустить вас совсем.

Лисандра очень хотела согласиться – это явственно читалось на её лице (и радовало меня куда сильнее, чем я готов был показать). Но она вздохнула и покачала головой.