– Ни одна из женщин прежде не получала от меня и подобия предложения. Даже в шутку. Даже в мыслях. Что до леди Кейт – она мой друг почти столько же, сколько вы живёте на этом свете. А ещё до отвращения влюблена в Винтера и не собирается обзаводиться детьми. Ни один из этих трёх пунктов не подходит будущей леди Блэквуд, как вы понимаете.
– Меня можно смело вычеркнуть из списка невест – я тоже детьми обзаводиться не планирую! – заявила она. Но, подумав, неохотно прибавила: – Пока что. Мне ещё шесть лет учиться, и в мои планы никак не входят дети. Даже от вас.
– «Даже»? – весело переспросил я.
– Ну, у нас наверняка получатся очень красивые дети, – задумчиво пробормотала Лисандра. А затем со страдальческим стоном прикрыла глаза ладонью. – Звёзды, я ляпнула это вслух? Пятый бокал точно был лишний… И шестой тоже.
Я рассмеялся, а потом, повинуясь неведомому доселе чувству подался к ней. Лисандра прекрасна в свете луны и звезд, прекрасна сама по себе, а её розовые губы, чуть влажные, пухлые, так и манили.
Она глянула на меня непонимающе, удивленно, даже чуть пугливо, когда я коснулся пальцами её подбородка, чуть приподнимая. А потом – и да, это совершенно точно было согласием, – прикрыла свои чудные глаза, вконец лишая меня воли. Я поцеловал её. Коснулся её губ своими, чтобы ощутить их мягкость, привкус шампанского, ощутить её всю в своих руках.
Лисандра ответила – поначалу нерешительно, затем всё более пылко, даже требовательно, точно заявляя на меня права. Горячими пальцами огладила моё лицо, шею, зарылась в волосы, притягивая ближе, лишая бренных останков здравого смысла. Прижалась ко мне всем телом – охотно, безо всякого стеснения, позволяя моим рукам бродить по её телу и ощущать каждый его волнующий изгиб…
Пекло, да она же всё равно что голая! Ленора ну очень хочет правнуков, раз вырядила её в эту… эту… проклятущую занавеску!
Тут Лисандра, к моему разочарованию, вдруг отстранилась и одарила меня крайне негодующим взглядом.
– Погодите-ка, – протянула она, нахмурившись и прелестно надув губы, – так все эти ваши неприличные намёки и… предложения позавтракать… всё это было всерьёз?!
– Дошло наконец, – проворчал я. – Надо было сразу начать с поцелуев.
– Ну, это бы многое объяснило!
Ну вот и что я могу на это ответить? Да ничего. Потому как в голове на удивление пусто и гулко, а ещё её слова меня немного рассердили. Не сама она, вовсе нет, только слова – как она вообще может сомневаться в моей искренности? Видит Царица, лжец из меня неплохой, спасибо дворцовой науке, но всё же женщинам, и уж тем более близким, я не врал никогда. Не та натура. Даже в моменты ссор с кем-либо я искренне считал, что нужно говорить правду – просто чтобы избежать недопонимания.
Но опять же, что отвечать на это, я не знал, ссориться даже и не думал, а потому сделал то, что казалось самым простым ответом на всё. Снова привлек её к себе, сжал в руках тонкую талию, скользнул ладонями по спине, едва прикрытой тонкой тканью, и поцеловал. Вдумчиво, успокаивающе,
Она прекрасна, моя Лили. Прекрасна, желанна и дорога мне, и я буду полным дураком, если отпущу её.
А дураком я не был никогда. На это попросту не было времени.
– Такого намёка вам достаточно, надеюсь? – с неохотой отстранившись, поинтересовался я. Вгляделся в её лицо – щеки чуть порозовели, губы припухли, сама она расслаблена и будто бы довольна.
– Думаю, да, – наконец отозвалась Лили и сама ответила мне коротким поцелуем. Снова в уголок губ, да.
– Чудесно.
Кажется, я и впрямь могу полюбить это место – этот балкон, и обсерваторию, и всю Академию. Просто потому, что здесь есть самая прекрасная девушка в этом мире.