– Я написала заключительный роман с мерзким маленьким бельгийцем – и с огромнейшим удовольствием его прикончила, между прочим! И я только что дописала последний детектив с Джейн Марпл.

Он подался к ней:

– Но ведь вы не намерены бросить писать, дорогая?…

Она рассмеялась:

– Нет. Говоря о «последних» романах, я имею в виду, что по моему завещанию они будут напечатаны посмертно: рукописи лежат в банковских хранилищах здесь и в Нью-Йорке. Это вроде моего наследства – страховой вклад, если хотите, для мужа и дочери.

Он откинулся на спинку кресла с улыбкой облегчения:

– Должен признаться, что возможность того, что вы бросите писать, представляется как минимум маловероятной.

Она поставила локоть на стол, подперев подбородок ладонью.

– Однако вопрос в том… что именно я стану писать?

– Не понял. Разве вы и дальше не будете писать детективов и всего этакого?

– Отчасти мне кажется, что эти два романа действительно должны быть последними, где появится эта заезженная парочка старомодных сыщиков.

– Старомодных… почему?

– Они из другого времени. Мир Пуаро с интригами аристократических особняков и мир Марпл с деревенскими предательствами. Открытки из эпохи невинности.

Сэр Бернард прищурился:

– По контрасту с посланиями из мира выбитых окон, бомб и противопехотных мин?

– Совершенно верно. – Она устало вздохнула. – Последнее время я все больше перехожу на шпионские романы и… вам не наскучило меня слушать?

– А у меня скучающий вид?

– Нисколько… но, право, мне бы не хотелось…

– Полноте, Агата. Я почту за честь быть вашим исповедником.

Она снова рассмеялась: