– Звоните, парни. Пусть подстанцию вырубают!

К вечеру этого же дня синий фургон Sakhalin Energy, в котором был развернут штаб операции, передислоцировался от дикого пляжа на побережье Охотского моря ближе к базе отдыха. Наиболее оптимальным местом сочли небольшой хуторок из нескольких домиков на единственной дороге, связывающей базу с трассой. Тут возле единственного на весь хуторок поселка инсценировали поломку машины и последовавшую за этим пьянку «вахтовиков». Хуторяне, ходившие по воду, своими глазами могли видеть полупьяного водителя, неумело оперирующего под задранным капотом машины и время от времени оглашающего окрестности ревом прогреваемого мотора. Прочие «вахтовики» быстро уговорили местного аборигена «сгонять за горючим» в Охотское и привезли из магазина изрядный куль, аппетитно позвякивающий и булькающий.

Вслед за этим дверь фургона была наглухо задраена, окна изнутри завешены, а из динамиков пустой кабины понеслись содрогающие воздух басы непритязательного рока.

– Сейчас нажрутся, паразиты, и начнут шляться по поселку туда-сюда, – прокомментировали событие, запирая покрепче двери, аборигены. – И ведь не хватится никто ни работничков своих, ни машины…

В сгущающей темноте никто из поселковых не заметил, как в разгар «пьянки» из фургона был выгружен и укрыт в кустах мощный мотоцикл, а один из «вахтовиков» со вздохом занял ночной пост за рулем обшарпанной «ауди», притулившейся в двухстах метрах, за автобусной остановкой. Еще двое пеших дозорных с рациями заняли позиции у ворот базы отдыха и неприметной калитки в глухом заборе, ближе к озеру.

В «штабе» остался лишь московский оперативник НЦБ Олег Щербак, да малоразговорчивый капитан убойного отдела областного управления полиции. Докладывать начальству особо было нечего, однако Щербак все же вышел на связь с полковником Дворкиным, отчаянно скучавшим в номере якутской гостиницы.

Ему было сообщено, что рубильник на поселковой подстанции, откуда была проложен кабель на базу «Континент», переведен в положение «откл.», однако реакция с базы на событие была вялой. В аварийную службу с базы никто не позвонил, и лишь завхоз был отряжен в поселок на поиски дизелиста. С его помощью дизель-генератор был запущен и мирно тарахтел в подсобке у ворот. Сумевший «просочиться» на территорию базы следом за мотористом «шуряк» дальше проходной бдительным «секьюрити» допущен не был и сумел только забросить на крышу домика охраны радиозакладку китайского производства.

Выполняя инструкции оперативников, моторист сообщил, что дизель, судя по звуку, «долго не проживет» и рекомендовал завтра с утра вызвать аварийку.

С рассветом в штабной фургон вернулись ночные дозорные. Никаких новостей они не принесли: на базе было тихо, никаких попыток входа-выхода не было зафиксировано.

Наступившее утро начало приносить новости. Первую сообщили энергетики: на пульт аварийки с базы отдыха поступил сигнал об отсутствии электроэнергии. Бригаду обещали выслать в первой половине дня.

Далее на базу проследовали один за другим два небольших японских фургона, один из который был рефрижератором. Госномера фургонов были надиктованы дежурному областного ГИБДД с целью определения принадлежностей грузовичков.

По договоренности с энергетиками из районного участка электросетей их бригада с фургончиком ночевала в Охотском, и Щербак принял решение запустить ремонтеров на базу отдыха сразу же после того, как туда заехали неожиданные посетители. Электрики были срочно «разбавлены» самим Олегом и местным опером, и аварийка подрулила к запертым воротам базы через полчаса.

Однако сразу попасть на объект не удалось. Сначала бригаде было велено подождать, пока старший примет решение, потом появившийся старший выразил недоверчивое удивление оперативности прибывшей бригады и ушел звонить. Щербак и местный опер переглянулись, мысленно поздравив друг друга с тем, что предусмотрели возможность подобной проверки.

Спустя пять минут старший выглянул и заявил, что может запустить электриков только после завершения спецмероприятия. И лишь после угрозы уехать, нехотя дал отмашку вахтерам открыть ворота.

За беглым осмотром электрощитовой у въезда, как и было сговорено, последовал громкий вывод о том, что во внутренней разводке на территории «где-то что-то коротит», и электрики начали обход домиков и коттеджей в поисках точки короткого замыкания. В последний ВИП-коттедж, перед которым и стояли два белых фургона, их категорически не пустили.

– Надо подождать, мужики! – миролюбиво увещевали ремонтеров и оперативников сопровождавшие их повсюду секьюрити. – Сейчас там закончится совещание – и зайдете! Не бойтесь, мужики, старший не обидит! Ваша временные потери будут компенсированы…

Пошумев для порядка, ремонтеры со Щербаком во главе потребовали холодного пива и уселись в ожидании в беседке неподалеку. Прихлебывая пиво, Щербак вдруг подумал о том, не установить ли под лавочкой в беседке одну из оставшихся в наличии радиозакладок? Будет ли возможность подсунуть их в доме, под бдительными взорами следующих повсюду следом охранников – неизвестно. Сказано – сделано: нащупав подходящую полость под декоративной облицовкой, москвич включил жучок и засунул его туда.

Примерно через час дверь ВИП-коттеджа распахнулась, и ожидающих в фургонах рабочих позвали внутрь. Вскоре они вынесли из дома и закинули в рефрижератор несколько довольно раскисших 20-килограммовых картонок с мороженой рыбой. Вслед за рабочими вышли двое мужчин, в одном из которых Щербак тут же опознал Алдошина.

Не исключая возможности такой встречи, москвич заранее принял меры: приклеил объемистые кудрявые бачки и надел бейсболку с длиннющим козырьком.

Спросив позволения у вышедшего с Алдошиным крепкого молодого мужчины, охранник махнул электрикам рукой: