Нам нужно было название, так что мы все сели и перекидывались всевозможными вариантами, типа «Шлюшка Джейн». Я предложил «Проституток». Никому это не понравилось.

– Как насчет «Арроусмит»? – спросил Джоуи.

– «Арроусмит»? Как тот роман Синклэра Льюиса, который мы читали в школе? – а потом, через минуту, я понял. – Аэро: а-э-р-о, да?

– Да, – ответил он.

Вот это было круто. Это название говорило о космосе – аэродинамике, сверхзвуковой тяге, открытиях, звуковом барьере. Я подумал: если мы останемся вместе, то это название будет всегда нам подходить, потому что нам не за что было держаться, кроме как за будущее. Я всегда представлял, что в мои пятьдесят по миру уже будут расхаживать роботы, а скейтборды будут летать по воздуху и на них надо будет запрыгивать. В любом случае все, что происходило со мной после десяти лет, вышло из комиксов. Вся эта хренотень про супергероев. Каждая деталь – лазеры, световые мечи, записывающие телефоны. У Дика Трейси были часы на руке. Он все время с ними говорил. И я думал, наблюдая за Диком Трейси: «А что, если бы у нас всех были такие часы?» Но это были всего лишь безумные детские выдумки. Теперь у всех есть все эти приложения – проверьте почту, блог, зайдите в мой Твиттер… и, пожалуйста, полистайте мой Фейсбук.

Я думал над названием «Проститутки», потому что игра в клубах для меня была отдельной формой продажности – я шесть лет играл в клубах Нью-Йорка и знал, насколько это выматывает и бесит. Так что с Aerosmith мы бежали от клубов как от чумы. Это ловушка. С деньгами все хорошо – тысяча за неделю, если повезет, – но играть за ночь по четыре сета (сорок пять минут каждый, даже если в клубе никого нет) в течение двух недель, причем не свои песни, – угнетает. Нет времени на репетиции, писательство и разработку нового материала. Люди орут:

– Сыграйте Maggie May!

– Эй, придурки, а знаете песни Credence?

Да и вообще, мы были слишком шумными для большинства клубов и баров. Нас выгнали из бара «Банратти» в Бостоне, потому что мы начали играть оригинальную музыку и владельцам клуба это не понравилось.

Вместо этого мы сосредоточились на колледжах, школьных танцах, лыжных базах. Мы много играли, в основном по выходным, а репетировали в рабочие дни. Играли на школьных танцах за городом и зарабатывали, может, триста долларов за ночь.

Мы играли вообще везде, где было больше пятидесяти человек. Как заведующий концертами я должен был убедиться, что у нас было как минимум три выступления в месяц примерно за триста баксов, чтобы платить за аренду и базовые продукты. Мы работали как группа повстанцев: играли в маленьком городе, создавали плацдарм, заводили несколько фанатов, чтобы в следующий раз было больше ребят, и так количество фанатов будет расти.

Наш сет-лист состоял из катехизиса британского блюза. Для меня настоящий хеви-метал – это исполнение Dazed and Confused Led Zeppelin. У нас те же корни, что и у Led Zeppelin, – и я говорю не про Джейка Холмса, который вдохновил Джимми Пейджа, я говорю про бухло.

Когда мы начинали, только в одном Бостоне было где-то пять тысяч рок-н-ролльных групп, пытающихся прийти к успеху. Но если ты хочешь от них отделиться, придется отточить характер, а этого невозможно добиться игрой чужих песен. В самом начале мы тоже играли каверы (тогда у нас была только парочка своих песен).

Мы никогда не выступали в обычной одежде. Мы всегда наряжались… выделывались. Вы в группе, ребят, поэтому надо сиять. Самое главное – вид. Я заставлял группу показывать мне свои шмотки, наряжаться, доставать все самое модное. Я ходил в «Каприс» – антикварный магазин на Ньюберри-стрит, которым владела моя подруга Барбара Браун. Она обещала, что сможет дать нам одежду для съемок первого альбома. Мне пришлось направлять ребят на путь моды. На моих кожаных штанах появились языки пламени благодаря девушке, которая жила на верхнем этаже 5-го дома на Кент-стрит. Я привел группу в «Каприс» и сказал им покопаться и найти что-нибудь для себя. Для нас все было бесплатно.

Магазин был напротив Intermedia Sound, где мы записывали первый альбом.

– Вот, надень это! – сказал я.

– Ну уж нет, это я носить не стану.

– Ой, да ладно, просто для фоток! Посмотри на британскую моду! Посмотри на Джимми Пейджа! Посмотри на Мика! Посмотри на Джими Хендрикса и Джеффа Бека! Посмотри на Пита Таунсенда! Пиджаки с британским флагом – самое офигенное. А вот носят ли они джинсы с армейскими кофтами? Это вряд ли.

После бесконечного нытья они влезли в ту одежду, в которой мы снялись для нашего первого альбома… и выглядели они охуенно.

Эту фотку сделали на веранде магазина Барбары. У Брэда была ее рубашка, у Джоуи – пиджак, а на мне были шляпа и ремень. Так-то. Нас сняли, а потом какие-то отсталые придурки из лейбла сузили фотку и добавили сзади облака – и это стало началом моего корпоративного ада.