– Однако замечу, вы всё-таки взяли яблоко, посчитав его красные бока за спелость. А оно кислит. Могу ещё предположить, что вы побоялись, что сочная груша испачкает бороду и мундир. А это зимний, твёрдый сорт. Вот видите – мы подошли к вашим субъективным взглядам и решениям. К вашей личной ответственности и власти.

И снова стал совершенно серьёзным:

– В стране грядут большие перемены. С большей долей вероятности, что страшные и кровавые.

– Вы полагаете, в империи было без бунтов и крови? Предостаточно. Меня этим не удивить.

– Да, могу поверить. Готовы ли вы держать бремя власти? Совмещая рационализм с интуицией, – и не дав собеседнику вставить и слова, продолжал рубить фразами: – Я говорю о тирании. О военной диктатуре. Когда усмирять придётся не только дремучих бедолаг крестьян, но и своих холёных офицеров и прочих дворян. Зажравшихся фабрикантов. И князей, которые великие. Нельзя быть со всеми добрым. Нельзя, будучи самодержцем, жить на авторитете предшественника.

Романов побелел, его ноздри раздувались, воспалённые глаза горели, но голос не выдал и капли гнева. Ни даже волнения.

– А иначе?

– А иначе предательство. И гибель.

– Что-о?!

– Смерть для индивидуума это личная трагедия. Для исторической личности в некоторой степени это следующий шаг, пусть последний, иногда решающий, но далеко не конечный в его хронологии.

Николая слегка покоробило при словах о смерти.

– На что вы намекаете? Потрудитесь объясниться!

– Вас, например, объявят святым.

«Какова ж сила слова, – удивился Андрей Анатольевич, глядя на застывшего императора, – вот буквально пять минут назад он метал громы и молнии. Пару слов – и он прислушался. А теперь и вовсе напуган. Всё-таки пластилин. Но мять его нужно постоянно. Уедет в Петербург, и контакт потерян. И там другие манипуляторы. Будет ли толк от моего бисера?»

В дверь постучали, и Николай от неожиданности вздрогнул.

– Кто там? – спросил Черто́в и узнал голос старлея. – Входи.

Первым высунулся Ширинкин, кинул коротким взглядом:

– Государь, у вас всё в порядке?

– Да, да. Идите, идите. Не мешайте! Хотя нет! Постойте! – Император повернулся к капитану. – Чтоб не тратить время попусту, пусть они приступают – согласуют действия, условия, начнут составлять предварительный план по проводке каравана Северным проходом. Мы с вами закончим и присоединимся. Ваши помощники уполномочены?

– О да. Разумеется!