Однажды, под Рождество 1991 года, в лабораторию "The Lab" позвонили из "Сомерсета" и сообщили, что "Голубой гигант" собирается выпустить первый свой чип PowerPC 6 сентября 1992 года. В PDM эту новость поначалу всерьез не восприняли. "По опыту сотрудничества с Motorola мы знали, что в этом деле не обходится без накладок, поэтому очень скептически отнеслись к заявлению
IBM, что она представит нам рабочий чип к этой дате",— вспоминал Холиер, высокий, худой, бородатый человек. Тем не менее в течение последующих месяцев регулярно звонил человек из "Сомерсета" и рапортовал о завершении очередной стадии разработки. К удивлению команды PDM, IBM продолжала двигаться точно по графику. Это означало, что PDM надо было работать вдвое быстрее.
К лету 1992 был уже готов Mixed Mode Manager (интерфейс смешанной модальности), над разработкой которого трудилась команда Psychic TV; PDM была по уши в своей работе по созданию новой машины; проект Tesseract единственный выбивался из графика, он был вполне самостоятелен, хотя от него зависел PDM. В июле Шпиндлер решил совершить очередной обход — PDM подготовилась к демонстрационным испытаниям. "Во время наших докладов Шпиндлер, казалось, спал,— вспоминает Карл Хевитт, светловолосый молодой человек весьма благообразной наружности.— В конце совещания Шпиндлер начал вещать об инициативе в области компьютерных разработок. Он по-прежнему плохо представлял себе, чем мы занимаемся".
В это время Давидиан проводил испытания с другим RISC-чипом IBM на машине, собранной PDM. Целью этих испытаний было добиться выполнения старого кода в режиме эмуляции, что избавило бы от необходимости переписывать 90% кода, дало бы возможность исполнять этот громоздкий и некритичный код на процессоре PowerPC, как если бы это был процессор Motorola 68000. Apple в любом случае нуждалась в режиме эмуляции по причине сохранения "обратной совместимости", поскольку на последнем настаивал Филип Кох. "К 31 августа [1992 года] я справился с этой задачей, Мас начал работать в режиме эмуляции, хотя в тот момент довольно-таки нестабильно",— вспоминает Давидиан.
Шесть дней спустя, точно 6 сентября, как и было обещано, по почте пришла посылка из IBM, в которой находился первый чип PowerPC. Удивлению участников PDM не было предела. Tesseract отставал от графика PDM на три месяца, но "команда основного состава", каковой была PDM, обязана быть всегда на рубеже атаки. Начальство заметило рвение команды. Эрик Харслем, вице-президент отдела аппаратного обеспечения сектора перспективных исследований и разработок, объявил что, если группа создаст работающую модель Макинтоша на базе PowerPC не позже октября, команда PDM в полном составе полетит на Гавайи в том же месяце. Там она лично примет участие в демонстрации своего детища публике, которая соберется на встречу, посвященную ценовой политике Apple в Тихоокеанском регионе.
Работая денно и нощно три недели, Давидиан со своей новой командой пришли к окончательному результату ровно в 5 часов утра в воскресенье. Это был поворотный момент в истории Apple Computer, поскольку результат означал, что у Макинтоша теперь есть будущее в лице PowerPC и неограниченные возможности RISC-технологии. Пару дней спустя Джон Скалли зашел в "The Lab" (он регулярно знакомился с работой групп аппаратного обеспечения в качестве начальника технического отдела), когда занял этот пост после ухода Жана-Луи Гассе в 1990 году. "Он спросил: "Это и есть Tesseract?" — вспоминал Хэвитт.— Мы ответили: "Нет, это PDM". "Что?" — переспросил он". Инженеры "The Lab", как никто в Apple имевшие основания сомневаться в технических способностях Скалли, подшучивали над ним, предлагая такие темы докладов: "О точной последовательности событий внутренней активности шины способных мимикрировать под сигнальную последовательность подсистемы ввода/вывода".
Однако Скалли поразил всех своим решительным настроем в тот день. "Он спросил: "И сколько таких машин вы планируете выпустить в качестве пробной серии?" — вспоминал Хевитт.— Мы ответили: тридцать-сорок тысяч. Скалли сказал: "Нам надо сто тысяч".
Вот так группа PDM оказалась в самом центре событий и, как обещал Харс-лем, в полном составе отправилась на Гавайи, в курортное местечко Вайкалоа, чтобы предстать со своим первым Power Мас перед четырьмястами участниками встречи по обсуждению ценовой политики Apple в Тихоокеанском регионе. Но работа не прекращалась даже во время пятичасового перелета из Калифорнии. 24 октября команда ожесточенно стучала по клавишам своих PowerBook, дописывая код. 26 октября, в ночь перед открытием конференции, первый в мире Power Мас был готов, чтобы завтра, ровно в 9.30, вступить в большой мир.
"На следующий день в 8.15 утра я включил машину. Она не работала. До сих пор как вспомню об этом, так вздрогну, — рассказывает Давидиан.— Я нашел Кейта Кокса и сказал ему: "Она сдохла, собирай инструменты". В то время как Шпиндлер, к тому моменту президент компании и главный организационный координатор, уже обращался к собравшимся с речью, передаваемой через спутник, команда обезумевших инженеров металась по ту сторону сцены с отвертками, пытаясь заменять по очереди все компоненты материнской платы. "Машина по-прежнему не включалась,— говорит Давидиан.— Тогда мы собрали обратно все как было, и она заработала. Непонятно, как это случилось, и непонятно, сколько времени она могла продержаться в таком состоянии. Когда мы вышли с ней на сцену, первым делом я подвигал мышью, чтобы убедится, что все в порядке. Она работала, я с облегчением посмотрел на Карла и Боба, сидящих в зале". Зал просто обезумел от восторга, разработчикам PDM аплодировали стоя.
Таким образом, именно PDM, а не Tesseract, лег в основу Power Мас, и на него переключились основные силы разработчиков. Power Мас стал знаменем всей компании Apple, все сплотились вокруг команды PDM. Скоро группа Power Мас уже насчитывала около восьмисот человек. Даже Шпиндлер задним числом признал важность проекта PDM. Гари Давидиан стал героем, впрочем, как и его друзья. Вы, наверное, думаете, что компания приветствовала своих героев цветами и военным оркестром? Как бы не так!
Первой пощечиной стало разбирательство по делу о неоправданных расходах во время поездки на Гавайи. "Люди из Tesseract упрекали нас в том, что мы потратили слишком много денег. Так, Джек МакГенри сказал: "Надо было выбирать гостиницу подешевле и селиться поплотнее в номерах",— рассказывает Холиер. Пощечина номер два — ежегодная премия Apple, вручаемая инженерам за лучшие технические достижения (50 тыс. дол.). "Мы получили электронное письмо с официальными поздравлениями по поводу присуждения нам этой премии,— рассказывает Давидиан.— Но в заголовке, содержащем выходные данные, было указано "Не отправлено". Оно пришло по ошибке". Участники проекта PDM получили по 5 тыс. дол.— ровно столько же, сколько люди из Tesseract. Пощечиной номер три стал инцидент с Карлом Хевиттом, начальником программного отдела PDM, который обеспечил бесперебойную работу системы базовой загрузки компьютера. Когда он вернулся с вечеринки, на которой отмечалось успешное завершение проекта, то обнаружил, что дверь его офиса опечатана и поставлен новый замок. Без каких-либо предварительных уведомлений ему выделили другой офис.
"Это было символом того, как с нами поступили",— говорит Хевитт.
Инженеры PDM выразили свое отношение к происходящему, сделав себе майки с надписью "Я спас компанию и получил за это такую красивую майку".Неудивительно, что в конце концов Давидиан, Холиер, Хевитт и большинство других участников PDM, после того как первый Power Мас в марте 1994 года сошел с конвейера, покинули Apple, найдя новую работу на предприятиях Силиконовой Долины. Хевитт, Давидиан и Холиер устроились в Power Computing Corporation, ставшую в 1995 году крупнейшим производителем клонов Макинтош. "Тогда мы все бросили, потому что становилось очень трудно пробивать новые идеи,— объясняет Хевитт,— Атмосфера, царившая в компании, любую хорошую идею губила на корню".
Эрик Харслем, на момент написания этой книги работающий в Dell Computer Corporation, воздерживается от комментариев. Но через его доверенное лицо удалось узнать, что у Харслема было особое мнение по поводу многочисленных упущений, сделанных во время той гонки, в период разработки первого Power Мас. Однако, он говорит, что ни в коем случае нельзя ставить это в вину PDM. Харслем сравнивает тот проект с "погоней за святым Граалем". Высшее руководство было просто не в курсе того, как все делалось, и не имело ни малейшего представления о проблемах. "Не стоит подозревать начальство в каком-то коварстве. Эта история —лишь еще один пример того, насколько примитивными были их представления о том, что творилось в инженерных группах", — считает Хевитт.
К 1993 году Power Мас был в целом готов: и чип PowerPC, и машина PDM, работавшая на этом чипе. Группа Psychic TV переработала старую операционную систему так, чтобы можно было использовать все преимущества быстродействия новой платформы и в то же время сохранить преемственность старых программ. Шейла Бради, благодаря своей открытости и энергичности сплотившая все инженерные группы, собрала единую команду, ядром которой были PDM и Psychic TV, к тому времени уже выполнившие всю основную работу. Но до сих пор не было сделано одно очень важное дело, можно сказать, самое важное — пакет пользовательских программ, разработанных именно подPower Мас, который демонстрировал бы всю мощь и скорость новой машины. Без таких программ новый Power Мас был всего лишь бесполезной игрушкой.
Стоит вспомнить историю с первым Макинтошем, который, по большому счету, был никому не нужен до тех пор, пока не появился Page Maker, превративший Мас в домашний издательский центр. В будущем Power Мас ждала бы бесславная кончина, возможно, полный провал, если бы разработчики пренебрегли такими программами. То, насколько близок к провалу был Power Мас, еще раз подтверждает, что удача играла не последнюю роль в начинаниях Apple, впрочем, как и потрясающий профессионализм ее инженеров.
Вспомним, как Apple обошлась с людьми, которым была обязана всем. Больше всего здесь подходит слово "неблагодарность". Apple "вонзила нож в спину" Джону Варноку, создателю Adobe, припомнив ему ошибки со шрифтами для принтеров, хотя позже именно его технология PostScript позволила оснастить Adobe графикой превосходного полиграфического качества. Apple развязала судебную войну с Microsoft, несмотря на то, что Билл Гейтс с самого начала был на стороне Apple: он же предупреждал Джона Скалли о необходимости скорейшего лицензирования технологий Apple.
Если Apple так обращалась со своими крупнейшими разработчиками, то чего было ждать небольшим компаниям, сотрудничавшим с ней в различных проектах. Так, Дэйв Джонсон владел Working Software, располагавшейся в Санта-Крузе, штат Калифорния. Это местечко на берегу океана прославилось тем, что здесь собираются серфингисты всех Штатов. Как и многие разработчики Apple, Дэйв влюбился в Макинтош с первого взгляда и принялся делать разные маленькие программки для него просто ради развлечения. "У Мас’а были такие прикольчики типа говорящей лосиной морды, которая появляется неожиданно, пока вы работаете, и говорит какую-нибудь глупость", — рассказывает Дэйв.
Джонсон сделал SpellSwell — первую программу проверки орфографии для Макинтоша. Кроме того, он занимался разработкой других небольших программ для форматирования текста и подготовки документов к печати. Он рано обратил на себя внимание со стороны высокопоставленных деятелей Apple — примером тому были теплые слова, сказанные в его адрес Жаном-Луи Гассе в разговоре с рок-музыкантом Тоддом Рундгреном во время встречи разработчиков Apple в конце восьмидесятых: "Если ты работаешь на Мас, ты должен быть артистом. Тебя не должны волновать деньги".
В 1990 году Apple обратилась к Джонсону и ряду других программистов с просьбой помочь в разработке новой технологии AppleEvents, на основе которой предстояло перестраивать System 7. Суть AppleEvents (АЕ) — организация программных процессов системы таким образом, чтобы приложения могли взаимодействовать напрямую. Это позволило бы значительно увеличить производительность всей системы.