Феноменальный успех Apple немедленно породил целый легион фирм-конкурентов, таких как Atari, Zenith, Commodore и Tandy, большинство из которых с тех пор давно покинули индустрию персональных компьютеров. (Заметим, что компания Atari в свое время создала Pong — первую видеоигру в истории.) Хотя по сегодняшним стандартам массовые персональные компьютеры выглядят довольно примитивно, они с самого начала позволяли пользователям выполнять несложную обработку текстов, работать с электронными таблицами и производить ряд других необходимых действий. К 1980 году ежегодный объем продаж персональных компьютеров достиг миллиарда долларов, что не могло не привлечь внимания менеджеров в строгих синих костюмах, возглавлявших гигантскую компьютерную корпорацию, название которой принято писать большими синими буквами. Разумеется, речь идет о "Голубом гиганте" — корпорации IBM, главном бастионе компьютерного истеблишмента, грозном колоссе с ежегодным объемом продаж в 26 млрд, дол., само название которого олицетворяет мощь и господство. К тому времени IBM прочно обосновалась на растущем рынке корпоративных систем благодаря своим большим (это не преувеличение!) универсальным ЭВМ, обходившимся клиентам минимум в миллион долларов каждая. Персональные компьютеры стоимостью менее 5 тыс. дол. в масштабах IBM выглядели мелочевкой, но корпорация сумела оценить перспективы растущего рынка и решила принять участие в игре.
Появление в 1981 году персонального компьютера IBM стало еще одним поворотным моментом развития молодой индустрии, почти таким же важным, как и изобретение Возняком компьютера Apple II. С рождением IBM PC революционное шествие персональных компьютеров вступило в новую фазу своего развития, поскольку с ними вышла на рынок корпорация IBM. Очень скоро настольные компьютеры, до того встречавшиеся в основном в домах любителей-одиночек, школах и офисах небольших фирм, стали завоевывать мир большого бизнеса и следом за ним весь компьютерный рынок. Собственно говоря, единственным компонентом персонального компьютера IBM, на который корпорация имела исключительные права, было ее название на корпусе системного блока. Каждый без доли сомнения мог копировать основные элементы конструкции этой машины, и, будьте уверены, эта возможность не осталась не использованной. Задача производителей IBM-совместимых компьютеров (так называемых клонов) облегчалась еще и тем, что IBM передала контроль над операционной системой (ОС) своего изделия и его микропроцессором другим компаниям — Microsoft и Intel соответственно. По сути, речь здесь идет о двух важнейших составных частях любой "персоналки", в которой микропроцессор подобен мозгу, а ОС — ее центральной нервной системе, координирующей выполнение всех операций.
Поскольку ни Microsoft, ни Intel не были связаны обязательствами поставлять свою продукцию исключительно IBM, пара вооруженных отвертками приятелей могла запросто наладить производство IBM-совместимых компьютеров прямо в собственном гараже. Именно так возникла компания Compaq Computer, к середине 90-х годов ставшая крупнейшим производителем персональных компьютеров в мире. Ее первоначальная структура была набросана тремя будущими партнерами за столиком ресторана "Хауз оф Пиз" в Хьюстоне прямо на бумажной салфетке. Уже за первый год существования Compaq объемы продаж ее IBM-совместимых компьютеров (также основанных на микропроцессоре Intel и операционной системе Microsoft) достигли 300 млн. дол.
Итак, спустя 132 года после знаменитой "золотой лихорадки" в Калифорнии здесь же, прямо на наших глазах, стала разворачиваться новая гонка за золотом, начало которой положили два эксцентричных калифорнийца, уже хорошо знакомые читателю. В 1980 году, когда IBM еще только планировала свой выход на рынок персональных компьютеров, доля Apple на этом рынке составила 16% — максимальный показатель, которого когда-либо было суждено достичь компании. Основными покупателями ПК тогда были любители компьютеров, школы и малый бизнес. Сразу же после появления на рынке IBM и многочисленных производителей IBM-совместимых компьютеров рыночные позиции Apple стали резко сокращаться, снизившись к 1982 году до 6,2%. Но даже если Джобс и был обеспокоен столь тревожными тенденциями, он ни разу не показал этого на публике. К тому времени Джобсу исполнилось двадцать шесть, и эго новоиспеченного мультимиллионера разрасталось вслед за ростом его компании.
Надменность Джобса и его непоколебимая уверенность в том, что он знает и понимает все лучше, чем кто-либо другой, привели к рождению корпоративной культуры, где воцарилось пренебрежительное отношение даже к серьезным конкурентам вместо уважения и изучения их сильных сторон. Олицетворением ат-мосферы высокомерия, которой Джобс наполнил свою компанию, может служить реклама, опубликованная Apple в ведущих газетах в ответ на сообщение IBM о выпуске своего первого персонального компьютера: "Добро пожаловать, IBM! Мы не шутим".
Еще менее уважительно Джобс относился к собственным сотрудникам, многие из которых самоотверженно трудились дни и ночи напролет, буквально сгорая на работе. Джобс мог незаслуженно оскорбить их или выставить на посмешище. Билл Карли, поступивший в те годы на Apple менеджером по маркетингу (и уже тогда бывший человеком средних лет) рассказал нам об одном эпизоде, который произошел в первую же неделю его работы в компании: "Вместе с несколькими менеджерами я присутствовал на совещании у Джобса, одетого в шорты и кроссовки на босу ногу. Не согласившись с чьим-то мнением, Джобс скинул кроссовки и положил свои голые ноги прямо на стол по обе стороны лица своего оппонента".
В другой раз Джобса попросили выступить почти перед сотней сотрудников Apple, осуществлявших поддержку внутренней компьютерной системы компании. Войдя в переполненный кафетерий, Джобс откинул с лица свои длинные каштановые волосы и обратился к слушателям, сидевшим за обеденными столами, со следующими словами: "Все вы тут недоумки. Если бы кто-нибудь из вас хоть чего-то стоил, он работал бы там, где конструируют новые компьютеры, а не сидел бы здесь". Естественно, при таком отношении Джобса к людям подчиненные старались избегать его. "Любой разговор с Джобсом тут же оборачивался игрой в одни ворота. Покидая его кабинет, вы чувствовали себя полным ничтожеством. Стив был абсолютно уверен в своей правоте, даже когда он на самом деле ошибался",— вспоминает Питер Кейвеноу, бывший менеджер Apple и один из "недоумков", сидевших тогда в кафетерии.
Несмотря на полное неумение работать с людьми, Джобс оказался великолепным провидцем, чье неудержимое стремление к совершенству и высочайшему качеству привело к появлению на свет компьютера Макинтош — лучшего из всех творений Apple. Хотя это имя новой машине дал один из инженеров компании Джефф Раскин по названию своего любимого сорта яблок из штата Вашингтон, Макинтош сразу же стал любимым детищем Джобса, как только он впервые увидел его.
Человек и машина — что между ними общего? Но здесь речь идет о самой беззаветной любви в истории компьютерных технологий.
Формально Макинтош был просто очередной моделью персонального компьютера и в то же время машиной, безусловно обладающей яркой индивидуальностью. В те времена говорить об индивидуальности персональных компьютеров не имело ни малейшего смысла, поскольку каждый такой компьютер представлял собой большую угловатую коробку, похожую на обыкновенный копировальный аппарат. Стоило включить новинку, как ее она становилась еще более безликой, даже бездушной. Любая опечатка при наборе непонятных команд, необходимых для открытия файла, приводила к появлению на мониторе беспристрастного сообщения: "Invalid Command" (неверная команда). Один из начинающих пользователей ПК, инвалид в прямом смысле слова, однажды позвонил в службу технической поддержки фирмы — производителя его компьютера и пожаловался, что машина обозвала его "инвалидом". Поверьте, это совершенно реальная история.
Напротив, Макинтош более всего напоминал вашего старинного друга. Дело даже не в том, что он выпускался в небольшом и привлекательном корпусе без острых углов, хорошо смотревшемся как дома, так и в офисе. Сразу после включения машины на экране появлялся крохотный Макинтош с широкой улыбкой на счастливом лице. В ответ на ошибки пользователя (например, при щелчке мышью не в том месте экрана) компьютер реагировал вполне дружелюбно, издавая смешные звуки, порой напоминающие утиное кряканье. "Мой Макинтош — такая прелесть! При работе с ним у меня становится тепло на душе и начинает кружиться голова",— говорит Шерил Инглэнд, редактор журнала "MacAddict" ("Макоголик"), ориентированного на таких же фанатов Макинтошей, как и она сама. Вряд ли читателю приходилось часто слышать подобные отзывы владельцев IBM-совместимых ПК о своих машинах.
Макинтош был необычайно прост в обращении прежде всего благодаря своему графическому пользовательскому интерфейсу, или GUI. Как уже не раз говорилось ранее, Джобс проявил высочайшее мастерство в пропаганде технических достижений Apple, хотя на его личном счету нет ни одного сколько-нибудь революционного изобретения,— конкретные инженерные решения гораздо лучше удавались Возняку. Но Джобс умел безошибочно оценить коммерческий потенциал передовых технических идей, еще только рождавшихся в лабораториях. Так, концепция графического пользовательского интерфейса была разработана в 70-х годах сотрудниками исследовательского центра корпорации Xerox в Пало-Альто (Palo Alto Research Center, PARC). Xerox, обеспокоенная ростом популярности компьютеров и других безбумажных технологий и стремившаяся сохранить свое технологическое превосходство на рынке копировальных аппаратов, собрала под своей крышей одну из лучших инженерных команд в мире. Таким образом, первоначально GUI был задуман как оружие против конкурентов корпорации Xerox, которым она так и не смогла воспользоваться.
И тут пробил час Джобса, впервые увидевшего GUI в действии во время экскурсии по PARC в декабре 1979 года и сразу понявшего, что за этой разработкой огромное будущее и именно она может сделать его, Стива Джобса, еще более богатым и знаменитым. Воодушевленный увиденным, Джобс немедленно поручил инженерам реализовать графический интерфейс в новой модели Apple, которую он назвал "Лиза", по имени своей маленькой дочери. "Лиза"
действительно получилась весьма удачной машиной, давшей начало подлинному прорыву в компьютерных технологиях, однако при цене в 10 тыс. дол. на нее могло найтись не так уж много покупателей. Тогда Джобс, известный своим дерзким и неординарным подходом к управлению компанией, решил взять в свои руки руководство проектом компьютера Макинтош, первоначально задуманного Джеффом Раскиным. Макинтош должен был обладать основными достоинствами "Лизы", но уже при цене в 1 тыс. дол. Джобс собрал вместе группу программистов, работавших над проектом Макинтош, и разместил их вне территории основного комплекса Apple, в отдельном здании, над которым взвился пиратский флаг, ставший олицетворением бунтарских настроений Джобса.
Одновременно этот флаг стал символом назревающего раскола внутри его компании, явившегося одной из главных причин наступившего вскоре кризиса. Инженеры отделения, выпускавшего компьютеры Apple II, которые составляли львиную долю продаж компании, были больше всех уязвлены привилегированным положением своих коллег. Джобс всячески баловал сотрудников компании, участвовавших в разработке проекта Макинтош. На работе их ждал свежевыжатый апельсиновый сок и массажисты, приходившие прямо к рабочим столам. Участники проекта получали билеты в салоны первого класса на полеты продолжительностью свыше двух часов — никто больше в Apple не пользовался подобной привилегией. Но венцом всей этой благодати стал великолепный рояль Bosendorfer с колонками за 10 тыс. дол., установленный на всеобщее обозрение в атриуме здания проекта Макинтош, рядом с тем местом, где Джобс собирался парковать свой мотоцикл марки "БМВ" (на котором он практически не ездил из-за недостатка времени). Итак, к проекту Макинтош были допущены лишь избранные, ставшие элитой компании. В глазах Джобса все остальные сотрудники Apple автоматически попали в разряд "недоумков, не стоивших и ломаного гроша".
Однажды вечером напряженные отношения внутри Apple выплеснулись наружу. В популярном тогда местном питейном заведении "Эли МакФлай" несколько участников проекта Макинтош повздорили с группой инженеров из отделения компьютеров Apple II. Свидетелем этого события оказался сидевший у стойки бара Аарон Голдберг, опытный консультант, следивший за эволюцией Apple с первых дней существования компании. "Разработчики Макинтошей кричали: "За нами будущее!" В ответ со стороны их коллег из отделения Apple II неслось: "Зато за нами деньги!" Потом эти бравые интеллигенты устроили потасовку, используя в качестве оружия пеналы и ручки. Я никак не мог дождаться, когда же с их столов наконец свалится последний блокнот и скомканная бумага перестанет летать из угла в угол".
Раскол поразил компанию до самых верхов. За год до выпуска первого Макинтоша в 1984 году Марккула и Джобс договорились, что на посту президента и главного управляющего Apple должен находиться опытный профессионал-управленец. Первого президента Apple Майкла Скотта Марккула пригласил из корпорации National Semiconductor. Однако всего через пару лет Марккуле пришлось уволить Скотта после неоднократных грубых разносов, которые тот любил устраивать подчиненным. Тридцатидвухлетний Скотт действительно был не слишком обходительным человеком, не раз говорившим самому Джобсу: "Заткнись". (По воспоминаниям бывших сотрудников Apple, Скотт, получивший прозвище Скотти, просто не выдерживал колоссальной нагрузки на посту управляющего компании, растущей столь стремительно.) Поскольку Возняк в то время собрался наконец получить диплом инженера и практически не появлялся на Apple, Марккула решил сам управлять компанией до тех пор, пока ему с Джобсом не удастся подыскать подходящую кандидатуру главного управляющего — лучше всего с прочными связями на Уолл-стрит, которые позволили бы ему убедить скептически настроенных корпоративных клиентов, что Apple уже не стоит воспринимать только как группу длинноволосых хиппи из Калифорнии.
Подходящей кандидатурой оказался Джон Скалли — административный гений из компании Pepsi.
Однако уговорить Скалли возглавить Apple было не так-то просто. В конце концов к своим сорока четырем годам Скалли успел стать президентом отделения Pepsi-Cola, крупнейшего в составе PepsiCo, и имел самые реальные шансы в один прекрасный день сменить своего бывшего тестя Дона Кендалла на посту главного управляющего всей компании. Интеллигентный выходец с Восточного побережья США, он хорошо разбирался в английской пейзажной и портретной живописи восемнадцатого века. И в то же время жилистый и мускулистый Скалли был неутомимым трудоголиком, ежедневно встававшим в половине пятого утра, чтобы просмотреть восемь утренних газет и затем пробежать пять-десять километров для поддержания тонуса.
Приходится только удивляться поразительному успеху профессиональной карьеры Скалли. Его слабым местом было заикание, борьба с которым растянулась на многие годы. Вдобавок Скалли был болезненно стеснителен — даже в зените своей карьеры на Apple, когда он стал широко известен своей способностью произносить пламенные речи перед тысячными аудиториями, нередко вообще без предварительных заготовок. К тому времени Скалли достиг такого совершенства в искусстве публичных выступлений, что стал сознательно пользоваться им для достижения своих целей. Вот что пишет Скалли в своей автобиографии "Одиссея" ("Odyssey"), опубликованной в 1987 году: "Я стремился достичь совершенства в том, что изначально было моим слабым местом. Я часто ходил в театр, чтобы посмотреть, как артисты держат себя на сцене, и затем часами упражнялся в том же самом. Желание стать лучшим собеседником и оратором среди своих коллег по бизнесу превратилось в одержимость".