— Джона Шермана интересует только британский лев?! Сначала распался союз трех императоров, который поддерживали США. Затем Германия не стала продлевать договор перестраховки с Россией. Не прошло и года, как возник франко-русский союз. Всё двигается к подписанию англо-французского соглашения. США хотят присоединиться к новому союзу Франции, Британии и России? Хотят не допустить туда Британию? Хотят отодвинуть Британию в сторону и играть главную роль? — Гусев достал из обычной папки для бумаг карту. Затем взял толстый красный карандаш и провел неровную черту вдоль восточного побережья Аравийского полуострова. Володя выжидающе поглядел на Стивенса и очертил всё побережье Персидского залива, — Остановимся на зоне интересов Британии? «Султан» устроит островитянам весёлый год!!!

— Это очень заманчиво, но ни Басра, ни Бушер никогда не входили в султанат, — сразу же заметил нестыковку Стивенс, — а эмират Джебель-Шаммар теряет выход к морю. Кроме того на севере земли Османской империи и Персии.

— Рас-Хафун, Шингани, Могадишо, Кисмайо, Ламу, Малинди, Момбаса, Килва? Коморские острова? Север Мадагаскара? Заметь, Джон, я очертил только зону британских интересов! С Персией и Османской империей можно будет договориться.

— Шерман на сто процентов уверен, что у «султана» нет ни единого шанса получить эти земли. Он рассчитывает пожертвовать тобой, твоими казаками, деньгами Бузова, чтобы сбить гонор с британцев, — серьёзно, даже несколько зловеще сказал Стивенс.

— Ты сможешь получить у Шермана подпись?

— Конкретнее?

— Здесь, на карте: «Зона влияния султаната Занзибар. При условии согласия форин-офиса», — Гусев написал текст тем же красным карандашом, и отдал его Стивенсу, — Пригодится для подписи.

— У меня есть маленькая ответная просьба. Не дай Дигне прекратить переговоры! И мне, и госсекретарю нужно, чтобы они продолжались! — проговорился Стивенс.

— Просто «продолжались»? Британцы не будут заключать мир? Они тянут время? Зима — единственно возможный сезон для войны в Египте. Если Китченер затянет переговоры на три-четыре месяца, то он выиграет год. Я буду сидеть здесь, на привязи, а британцы зачистят Занзибар!

— Не нужно вешать на меня всех мертвых собак! Я уверен, что твои друзья продолжают подготовку к высадке на Занзибар. Как только она будет завершена, ты найдешь повод покинуть переговоры, — возмутился Стивенс.

— Ты говорил, что форин-офис готов сделать из меня монстра при малейшем поводе. Например, мы уберем британцев с Занзибара, и Лондон потребует у госсекретаря заморозить наши ценные бумаги. Что решит Джон Шерман?

— Уверен. Мой шеф потянет время. У вас будет минимум месяц, чтобы спрятать большую часть активов. Шерман считает вас дикарями и мерзавцами, но «своими» мерзавцами. Когда он сказал про тебя «этот везучий сукин сын», это звучало очень уж одобрительно.

— Пусть твой шеф не забывает, что угольные станции в Тихом океане есть только у нас!

— Вот тут я не понял?

— Через полгода поймешь!

Погода в Марселе для конца октября стояла теплая, и хотя воздух прогревался не больше пятнадцати градусов, море было на пару градусов теплее. Гусев рискнул пару раз искупаться, чем вызвал шок у местных жителей. Алиса с удивлением смотрела на радостного Володю.

— Нормальная вода, — сказал Гусев, усаживаясь в махровом халате на шезлонг, — Помню, мы всей семьей ездили отдыхать в санаторий. В июне в Крыму вода была такая же. Из моря меня можно было выгнать только палкой.

Володя мечтательно улыбнулся.

— «Горячие чебуреки!!!» — передразнил он кого-то по-русски.

— Я был по-настоящему счастлив!