99. Оборона Пскова (18 августа 1581 – 4 февраля 1582)

Весной 1591 г. Московское государство находилось на грани военной катастрофы. Король Речи Посполитой Стефан Баторий методично взламывал западные границы страны, польско-литовская армия планомерно двигалась с юга на север.

Оборона Пскова в 1581 г. Из книги Е.А. Разина «История военного искусства»

После взятия Полоцка и Великих Лук перед королем открылись дороги на Псков и Новгород. 20 июня королевская армия выступила в поход на Псков. Её численность определяется в 47 000 воинов, из них 27 000 наемников (130, 265) и 20 осадных орудий (28, 301). Псков был одной из сильнейших крепостей Русского государства. Город был построен на месте слияния рек Псковы и Великой, имел четыре оборонительные линии – Большой (Окольный) город, Средний (Застенье) город, Довмонтов город и Кром (Кремль). Стены и башни Пскова строились из камня, лишь стена Окольного города вдоль реки Великой была деревянной. Башни имели по несколько ярусов (этажей), высота крепостных стен доходила до 6,5 м толщина от 4 до 6 м. Река Пскова делила Окольный город на две неравные части, район на правом берегу назвался Запсковье. Протяженность укреплений Окольного города с 37 башнями и 48 воротами достигала 10 км. Псковский гарнизон насчитывал 2500 стрельцов, 1000 всадников, 500 донских казаков (154, 243–244) и около 12 000 вооруженных горожан (28, 301). Главными воеводами были Василий Федорович Скопин-Шуйский и Иван Петрович Шуйский, донскими казаками командовал атаман Михаил Черкашенин. По росписи Разрядной книги, за оборону Большого города отвечали Василий Скопин-Шуйский и Андрей Хворостинин, в Среднем городе командовали Иван Шуйский и Владимир Бохтеяров, в Запсковье – Никита Очин-Плещеев и Василий Лобанов (101, 176). Незадолго до вторжения Батория, Иван IV вызывал в Москву Ивана Шуйского, воевода подробно докладывал государю о подготовке города к обороне. На прощание царь произнес: «С тебя одного подобает спрашивать мне за всю службу, а не с других товарищей твоих и воевод» (36, 549). Шуйский вернулся в Псков, наделенный особыми полномочиями. 21 августа пала крепость Остров, передовые части Батория появились в окрестностях города и остановились на расстоянии трех пушечных выстрелов от линии укреплений. По приказу воевод был сожжен посад, население укрылось за крепостными стенами.

26 августа к Пскову подошли главные силы польско-литовской армии во главе с Баторием. Королевские солдаты приступили к осадным работам, но попали под мощнейший огонь крепостной артиллерии и были вынуждены отступить. Всю ночь псковские пушкари били по вражескому расположению из больших орудий и заставили короля перенести лагерь. Несмотря на обстрел, 1 сентября поляки и литовцы начали копать в сторону города траншеи, пять длинных и семь поперечных. В этих окопах были устроены большие и маленькие землянки (36, 563), где расположились солдаты и командиры. 4 сентября у Покровской башни и Свинузских ворот были установлены осадные туры, за рекой Великой оборудованы артиллерийские позиции и установлены пушки. Воеводы разгадали замысел Батория, по которому главный удар наносился на участке между Покровской и Свинузской башнями. За каменными укреплениями началось строительство деревянной стены, но её не успели закончить к началу штурма. Ответственным за этот участок обороны был назначен воевода Андрей Хворостинин. 7 сентября начался обстрел города, пушки гремели целые сутки, к утру Покровская башня была разрушена, наполовину была разбита Свинузская башня, в стене возник пролом в 50 м шириной. В пятницу 8 сентября королевские войска пошли на приступ. Волны поляков и литовцев захлестнули пролом, тяжеловооруженные королевские пехотинцы захватили Покровскую и Свинузскую башню. Увидев развивающиеся над башнями венгерские и польские знамена, Баторий отправил на помощь своим воинам 2000 отборных солдат. Но прорваться в город не удалось, воины гарнизона и псковичи стояли насмерть у деревянной стены, поражая из пушек и пищалей вражеское воинство. Русские пушкари «из огромной пищали «Барс» ударили по Свинузской башне» (36, 543), верхние ярусы обрушились, множество вражеских солдат погибло. Стрельцы и дети боярские заложили под основание башни порох, и произвели подрыв, нанеся врагу чудовищные потери: «литовские воины смешались с псковской каменной стеной в Свиной башне и из своих тел под Псковом другую башню сложили» (36, 577). В этот критический момент псковское духовенство вышло с иконами к пролому, вселив в защитников уверенность в победе. Иноки Арсений Хвостов, Иона Наумов и игумен Мартирий, в прошлом дети боярские, повели бойцов в контратаку. Вместе с мужчинами в бой шли псковские женщины, в едином порыве защитники Пскова выбили из пролома королевских солдат и отогнали их от стен города. Засевших в Покровской башне поляков и литовцев взорвали порохом. Войска Батория отступили на исходные позиции. В этой битве русские потеряли 863 человека убитыми и 1626 ранеными, у короля погибло 5000 воинов (36, 585). После этой неудачи Баторий приказал вести в сторону города подкопы и взорвать стены. Началась подземная война, в которой королевские инженеры потерпели поражение – 23 сентября два подкопа псковичи перехватили и уничтожили, остальные семь обрушились сами. Через месяц, 24 октября была предпринята попытка поджечь город калеными ядрами, но она не имела успеха. 28 октября поляки попытались кирками и ломами разбить стену от Покровской угловой башни до Водяных Покровских ворот, но натолкнулись на ожесточенное сопротивление. Воинов короля расстреливали из пищалей, поливали смолой, кипятком и дегтем, забрасывали кувшинами с порохом и зажженным льном, цепляли длинными кнутами с крюками. С большими потерями враги отошли от стен. По подсчётам А.В. Волкова в течение осени и зимы королевские войска 31 раз ходили на приступ, но так и не добились успеха (130, 276). Частые вылазки гарнизона наносили полякам и литовцам большой урон. Последний мощный штурм произошел 2 ноября, когда Баторий отправил войска на штурм по льду реки Великой, однако метким огнем из пушек и пищалей защитники отбили атаку. Вскоре в Псков прорвался отряд стрелецкого головы Федора Мясоедова. Неудачи остудили воинственный пыл Батория, 6 ноября королевские солдаты покинули окопы и увезли с позиций осадные орудия. Польско-литовская армия отказалась от лобовых атак и перешла к блокаде города. Наступила зима, положение осаждающих резко ухудшилось, солдаты замерзали, начались проблемы с продовольствием, в лагере было много больных и раненых. В этой обстановке Баторий передал командование войсками гетману Замойскому и уехал в Вильно. Вместе с королем ушли наемные контингенты, армия под Псковом значительно сократилась, в ней росло недовольство затянувшейся кампанией. У гетмана не было денег на выплату жалованья, началось массовое дезертирство из армии.

Комплекс снаряжения и вооружения стрелецкого сотника XVII в.

Под Псковом армия Стефана Батория потерпела крупнейшее стратегическое поражение. У короля не было возможности продолжать войну, он был вынужден пойти на мирные переговоры с Иваном IV. 15 января 1582 г. был подписан Ям-Запольский договор. По его условиям, царь отказывался от Ливонии и выводил войска из городов и замков страны, Баторий возвращал Ивану Васильевичу захваченные русские города. 4 февраля остатки польско-литовской армии отступили от Пскова, и ушли в Литву.

100. Осада Нарвы (2 февраля – 25 февраля 1590)

Ливонская война завершилась для Русского государства поражением. Шведы не только выбили царские войска из Эстляндии и взяли штурмом Нарву, но и захватили исконно русские земли – Ивангород, Ям, Копорье и Корелу. После смерти Ивана IV на трон взошел его сын Федор, при котором всеми делами в государстве заправлял царский шурин Борис Годунов. На русско-шведской границе было неспокойно, стычки и набеги происходили регулярно. Разрыв произошел, когда царские дипломаты заявили, что мира не будет, пока шведы не вернут захваченные территории и Эстляндию с Ревелем. Война началась.

14декабря 1590 г. государево воинство выступило из Москвы и 2 января прибыло в Новгород. Как пишет Н.М. Карамзин, царь Федор Иванович «вывел в поле (если верить свидетельству наших приказных бумаг сего времени) около трехсот тысяч воинов, конных и пеших, с тремястами легких и тяжелых пушек» (141, 292). Это явное преувеличение. Большой бедой стало присутствие в войсках Бориса Годунова, решившего увенчать себя лаврами полководца. 18 января царская рать покинула Новгород, 27 января был взят Ям, 2 февраля русские полки подошли к Нарве и Ивангороду. Дорогу на Раковор перекрыл большой отряд под командованием Ивана Салтыкова, воевода должен был перехватить идущие на помощь Нарве шведские войска. 30 января воевода передового полка Дмитрий Хворостинин разгромил под Нарвой 20 000 шведов под командованием Густава Банера (141, 292). Под покровом ночи Банер с остатками армии бежал в Раковор, обоз и пушки были захвачены служилыми татарами. Когда прибыли осадные орудия, начался обстрел Нарвы. Русские пушки крушили городские укрепления, но вмешался Борис Годунов и своими некомпетентными действиями всё испортил. Правитель был гениальным политиком, но бездарным военачальником. По свидетельству Псковской летописи, Годунов «из наряду бил по стене, а по башням и по отводным боем бити не давал» (49, 320). Вместо того чтобы подавить крепостную артиллерию, расположенную в башнях, правитель приказал разбивать стены. Было сделано два пролома – один около Русских ворот, другой около Колыванских ворот. Довольный результатом, Годунов объявил о штурме Нарвы.

В Разрядной книге сохранилась подробная роспись численности ударной группировки царских войск накануне штурма: «Велел царь и великий князь быть у пролому воеводам Семену Федоровичю Сабурову да князю Ивану Юрьевичю Токмакову. А итти на пролом наперед по-прежнему воеводе князю Ивану Токмакову, а с ним дети боярские по списку. Да со князь Иваном же голова стрелецкий Василей Тулубев со своим приказом, с пятьюсот человеки; да голова Иван Отяев с своим прибором, с пятьюсот человеки; да голова Осип Засецкий с своим прибором, с пятьюсот человеки; да ратные люди з головою 500 человек; да черемиса и мордва з Григорьем с Микулиным; да черкас з головою 100 человек. А воеводе Семену Сабурову идти после пролому, а с ним голова с казаки Иван Лодыженский, а с ним 400 человек; голова стрелецкая Григорей Огарев, а с ним 350 человек; да боярских людей з головами 2380 человек. А идти Семену с князем Иваном на пролом по правую или по левую сторону, где пригоже. А князю Ивану помогать посмотря по тамошнему делу. А у наказу рука дьяка Ондрея Щелкалова» (101, 260). Составитель разрядной книги не указал лишь численность боярских детей.

Атаку на город решили вести одновременно со всех сторон. Воеводы И. Сабуров и А. Клешнин должны были наступать на Русские ворота, воеводе Василию Лобанову предписывалось атаковать от реки Наровы и при помощи штурмовых лестниц овладеть угловой башней. Между Русскими воротами и угловой башней на берегу Наровы наносили удар войска под командованием воевод И. Токмакова и С. Сабурова, они должны были войти в город через пролом в стене. Со стороны раковорской дороги ратники воеводы И. Ромодановского при помощи штурмовых лестниц должны были овладеть участком крепостной стены. По ревельской дороге под прикрытием артиллерии наступал М. Салтыков, угловую башню напротив замка должны были захватить воины воеводы В. Бахтеярова, С. Долгорукий поддерживал войска Токмакова и Сабурова. Одновременно со штурмом Нарвы начиналась атака на Ивангород, здесь руководили войсками Григорий Вельяминов и Даниил Исленьев (99, 421–422). Шведский гарнизон Нарвы под командованием Карла Горна насчитывал 1600 солдат.

19 февраля царская рать пошла на приступ. Воеводы вели наступление с разных направлений, шведы сделали вылазку, были отброшены в Нарву и попытались остановить вражескую атаку на линии городских укреплений. Солдаты гарнизона сражались храбро, но не устояли под яростным натиском воинов Токмакова и Сабурова, были сброшены со стен, выбиты из проломов и отступили в город: «и не могоша на стенах стояти, побегоша» (27, 30). Государевы люди захватили стены, однако многие шведы закрылись в башнях и продолжали палить из пушек по противнику. Воеводы попытались развить успех и овладеть Нарвой, но натолкнулись на плотный ружейный и пушечный огонь. Погиб воевода Иван Токмаков, был убит стрелецкий голова Григорий Исупов, оставшихся без командования воинов охватила паника: «ратные ж люди без воевод ослабеша» (27, 30). Горн увидел, что противник дрогнул, и приказал солдатам переходить в контратаку. Шведы устремились вперед, сбили русских со стен и вернули контроль над укреплениями. Царская рать отступила на исходные позиции. Потери были огромные: «И на приступе князя Ивана Юрьевича Токмакова убиша и иных многих людеи и до 5000-ти, не взем отъидоша» (49, 320). Русское командование не смирилось с неудачей и стало готовить новый штурм: «Царь же паки повелел бити по граду из наряду безпрестани» (27, 30). Сутки непрерывного обстрела поставили шведов в критическое положение, стены были разбиты, гарнизон понес большие потери, помощи шведам ждать было неоткуда. Падение города становилось лишь вопросом времени. Поэтому 20 февраля Карл Горн был вынужден вступить в переговоры. Победа была в руках у русских воевод, но вновь вмешался Борис Годунов и ситуация стала развиваться вопреки здравому смыслу. Опозорившись на поле боя, правитель доброжелательно воспринял мирные инициативы шведов и велел прекратить обстрел. Но как только переговоры зашли в тупик, вновь загремели русские пушки «и били из наряду по городом тот день и ночь безпрестанно» (99, 425). Горн запросил перемирия, Годунов приказал не стрелять, но при этом велел воеводам следить, чтобы шведы не заделывали проломы в стенах. Борис Федорович потребовал от Горна сдать Нарву, Ивангород, Копорье и Корелу, командующий ответил отказом и 22 февраля обстрел продолжился. Переговорный процесс сменялся пушечными залпами, пока 25 февраля не было подписано перемирие сроком на год. Шведы уступали русским Ивангород и Копорье, но удерживали за собой Нарву. 1 марта русская рать сняла осаду и начала движение к Новгороду.

На первый взгляд, всё закончилось удачно, поскольку удалось вернуть Ям, Копорье и Ивангород. Вскоре король Юхан III уступил Корелу с уездом. Но главной целью похода была Нарва, а её взять не удалось. И произошло это по вине Бориса Годунова. Несмотря на подавляющее превосходство в живой силе и артиллерии, неумелые действия правителя привели к провалу штурма и огромным потерям в войсках. Дальнейшие действия Годунова усугубили ситуацию, вместо того, чтобы учесть ошибки и повторить атаку на Нарву, он ухватился за мирные инициативы Горна. И упустил победу: «Ругодива не смогли взять, понеже Борис им норовил» (49, 320). Годунов не «норовил» врагу, он просто ничего не понимал в военном деле. И всё-таки значение осады Нарвы велико, Московское царство сумело вернуть захваченные шведами земли и укрепило своё международное положение.

Список источников

Временник Георгия Монаха (Хроника Георгия Амартола). М., 2000.

Галицко-Волынская летопись. Библиотека литературы Древней Руси. Т. 5. СПб., 1997.

Гейденштейн Рейнгольд. Записки о Московской войне. СПб., 1889.