Однако старик не обманул, им действительно предоставили отдых и время что бы осмотреться, а чего осмотреть тут было. Они очутились в каком-то здании, без окон и дверей, но со множеством комнат. Большей частью, комнаты напоминали спортивные залы различной направленности. В процессе они разбрелись и обследовали местность поодиночке, иногда встречаясь в дверях, так что Лёха не все комнаты посетил в тот день.

Впрочем, ему хватило и того, что увидел, что бы сделать выводы.

-Нихуя не понимаю…, мы, где и для чего? – Сказал позднее, Кабан, Змей недоумевая пожал плечами.

-Драться учить будут… - Неуверенно и аккуратно, заметил тогда со своей кровати Бор – к вечеру оклемался и, хотя ходил перекошенный на один бок, но всё же ходил, а это уже большой плюс. Так-то они его уже в покойники записать успели.

Лёха один промолчал – мрачно нахмурился, отвернулся к стене и сделал вид что уснул. Нужно было подумать – он, кажется, понял для чего они тут. Слова старичка, того амбала, окружающие их комнаты, эти отжимания, какие-то зверские способности в рукопашном бое у старика, его пафосное «Великий Мастер», в общем, он уже знал зачем тут и кого из него будут тут делать. Из них четверых будут делать. Сегодня он сменил работу, но не профессию.

И что-то подсказывало ему, что в тюрьму он уже никогда не вернётся.

Да, даже если и попадёт «куда следует», живым до тюрьмы вряд ли доедет.

Вскоре Лёха уснул и всю ночь видел во сне эти странные комнаты.

Большой зал, с высоким потолком и плоским деревянным полом. Зал поменьше, полный каких-то деревянных конструкций, выстроенных, будто бы по пьянке и в совершенном хаосе. Чем-то напоминало гимнастический зал. Но в том же преломлении окружающей действительности, в каком авангардисты рисуют портреты. Вроде человека рисует, а на холсте там хрен поймешь что, какая-то мазня без цели и смысла – что и откуда растёт непонятно в принципе. Вот так и с тем залом, словно художнику-авангардисту, заказали построить гимнастический зал, а он его сделал не так как должно быть, а так, как это дело видела его сложная творческая натура.

Большая комната с десятком груш, набитых песком. Вроде понятно и привычно. За тем исключением, что на каждой груше красной краской выделены точки, соответствующие внутренним органам человека.

Ещё один зал с «грушами» - манекены, в полный размер, наглухо привинченные к полу, на амортизаторах, запакованных в резину. Следом пустая комната, со следами застарелой крови на деревянном полу и царапинами, словно бы от каталок или чего-то в этом роде.

Комната, в которой выстроен вихляющий коридорчик, с деревянными палками в стенах. Лёха запрыгнул на стенку коридора и заглянул за кожухи, обтягивающие эти стены – палки не просто так торчат, они приводились в движение каким-то сложным механизмом. Неплохое воображение и развитый, хотя за последние годы и слегка закостеневший разум, мгновенно нарисовали картину того, что будет, если механизм включить. В этот момент, почему-то, начала ныть спина – словно его по хребту палкой огрели…, если бежать по коридору, при включенном механизме, можно без проблем, да в самые сжатые сроки, превратиться в отбивную. Останется хорошенько поджарить и можно на стол подавать…

Комната, с нарисованной на полу дорожкой и металлическими бортиками на всём её протяжении. Помещение, живо напоминавшее стрельбище, но без патронов и оружия, за то со стеной испещрённой дырками от пуль. Комната со стеллажами встроенными в стену и закрытыми тёмным непрозрачным стеклом – с боку, у самой стены, в стёклах имелись замки.

Нашли они и комнаты с более прозрачным смыслом своего существования. Тут имелась кухня, с большим холодильником, заполненным всевозможной едой. Рядом с холодильником, они нашли большой продолговатый прибор, светившийся ярким зелёным светом – этакий стеклянный шкаф, вмонтированный в стену. Открыли. Там четыре порции толчёной картошки с мощным куском курицы и четыре пластиковых стакана с ароматным чаем. Всё взяли, ящик закрыли, он зашуршал зачем-то. Переглянулись – они его с Кабаном открывали. Обменявшись пожатием плеч, они снова попытались открыть ящик этот. Никак – теперь дверца словно влитая. И на её стеклянной поверхности, горит надпись «следующая порция через 8-мь часов». Они снова переглянулись, уже догадавшись, что же это такое.

А потом оба посмотрели на ящик кухонного гарнитура, минуту назад ими открытый.

-Наверное, соль использовать не стоит. – Пробормотал Кабан, а Лёха согласно кивать стал.

Ящик, полный специями, солью, и прочим, они закрыли и постарались помещение покинуть поскорее. Обоим, прозрачность назначения сей кухни, стала казаться уже не такой прозрачной. Кормили их через это своеобразное раздаточное окно, и еда была превосходной, хорошо приготовлена, должным образом приправлена и солью и специями. Но за каким тогда нужна вся эта кухня с кучей полезных приборов и громадным запасом ещё не приготовленной еды?

Зачем, они узнали позднее и тогда ощутили не малое облегчение – хорошо, что ту еду и те специи, они использовать не стали. А то кончилось бы их обучение, прямо там и в тот же вечер – специи кухни, не всегда таковыми являлись. Поели бы вкусно и померли бы прямо в тот же вечер, корчась от боли на полу, да выблёвывая собственные кишки.

Хотя, не факт, конечно. Кто-то сильно потратился, что бы тут их собрать, вряд ли эти таинственные люди, позволили бы им умереть, так просто. Не практично это.

Нашли они и единственную дверь, которая служила выходом отсюда. Металлическая, с кучей автоматических замков, без окошек и ручки.