-Нельзя так.

-Как блять нельзя? Ты киокушином занимался или чем блять?

-Нельзя в голову в спарринге бить!

-Кто сказал?

-Федерация киокуши…

-Ебал я твою федерацию. Мы сами по себе занимались. Вот так можно. – Маваши в ухо – еле увернулся. – А вот так нужно. – Маваши в другое ухо, заблокировал, но выйти из блока не успел – прямой в живот. Пока Лёха у стены постанывал, Немой присел на корточки и с улыбкой сказал.

-Федерация из киокушина залупу сделала. Это каратэ братан, реальная тема, а федерация из неё ёбанный танец лепит. Учись как надо, пока я жив.

Лёха оклемался только к вечеру, там как раз принесли еду. Когда подходили к чашкам, стоявшим у двери, случилась странность. Лёха остановился и почесал затылок. Чашка стоит одна.

-Странно.

-Чё не так братан? – Сказал Немой, подходя к двери.

-Чашка одна. А нас… - Он замолчал. Немой уходит к стене, с чашкой в руках. Да косится на него как-то шибко подозрительно.

-Слышь братуха, я, конечно, рад, что тёзка ты, и пацан ты в натуре реальный, но ты с ума не сходи, лады? Я дуриков не люблю. Вдруг ты ночью придушишь меня? Не нахуй, или ты нормальный, или я тебя ночью сам придушу. Сечёшь?

-Секу. – Лёха взял чашку, ушёл к другой стене.

В тот день больше почти не общались. Поели, сдали чашки через щель в двери и улеглись спать. Странно, но впервые за все дни в этом «карантине» Лёха уснул сразу и спал так хорошо, что проснулся полностью отдохнувшим.

-Скучно. – Заявил Немой, заметив, что Лёха садится у стены и протирает веки, слипшиеся со сна. – Давай поспарингуем что ли? Ну, или поработаем чисто на удар. Веришь, нет, пока ты дрых, я вот от той стены прятался. – Показал на стену. Ту самую. Лёха нервно поёжился и ещё с минуту косился, она там опять не отращивает себе глаза и нос? Вроде нет.

Поспаринговали, отработали пару десятков ударов, в общем, незаметно время пролетело, пропотели оба на два раза и вымотались, как будто на настоящей тренировке побывали. И мелкие травмы, как и было бы оно в реальном зале, тоже получили. Немой обзавёлся кровоподтёком на скуле, Лёха теперь щеголял припухшей губой. Но по углам рассаживались, довольные больше, чем кот, стыривший со стола хозяйскую сметану.

Снова общались, в какой-то момент, о науке заговорили и даже поспорили – Немой на некоторое время утратил все блатные примочки и вдруг заговорил почти как учёный. Посреди спора они оба, на автопилоте поправили очки, которых на них не было. Так этот момент развеселил, что смеялись пару минут в унисон. Пока охранник в дверь не ударил и не заорал «Заглох там блять!», не могли остановиться. В общем, время пролетело незаметно. Когда за ним пришли, Лёха с тоской покидал привычную камеру. Уже не хотелось ему отсюда уходить.

-Давай братан, не парься за всю херню.

-И ты Малой не парься. Прорвёмся, хули нам Лёхам эта шняга? Прорвёмся братан.

Охранник повёл его по коридору, второй приотстал, закрывая дверь. Проворчал что-то, шагнул в камеру. Осмотрелся. Пожал плечами и снова стал закрывать дверь.