– О чем ты говоришь, Юля? Между нами пропасть. К чему мне тешить себя глупыми надеждами?

Неожиданно серьезный ответ не удивил Юлю. Ромодановская догадывалась, что за «легкостью» Яны и ее одержимостью боями скрывается трезвый ум.

– И все же некоторые закрывают глаза на эту пропасть, – в тон ей проговорила Юля.

– Кого ты имеешь в виду? – добродушно спросила Яна.

– Я… это всего лишь слухи…

– Говори, не стесняйся, я никому не скажу, мы же подруги.

– Общество считает, что твоя сестра вполне может стать женой Аскольда, – с трудом выдавила из себя Юля.

– Ну, это не новость, – пожала плечами Яна и засунула в рот ложку с пирожным. Спустя секунду спросила: – А что еще считает общество?

– Что ваша матушка может быть не в восторге от такого мезальянса, а вот батюшка может и одобрить, – осмелела Юля.

– Скажу тебе как подруга, Юля. И надеюсь, как подруга ты сохранишь мои слова в тайне, – глядя на Ромодановскую своими небесно-голубыми глазами, тихо выговорила Оболенская.

Великая княжна Казанская кивнула.

– Алиса рассуждает в таком же ключе. Но как оно будет на самом деле, я не знаю.

– Видишь, Алиса Андреевна настроена серьезно! И Софья Антоновна тоже явно думает о чем-то похожем, но ее мотивы мне не очень понятны.

– Мне тоже мало что известно, но у Сони точно есть какие-то свои причины, – кивнула Яна и прищурилась. – А что до тебя?

– До меня? – отпрянула к спинке диванчика Юлия.

– Ты ведь не зря завела этот разговор, Юля. Зачем тебе Аскольд? Даже теоретически мне сложно представить, что его светлость великий князь Казанский выдаст дочь… пусть и не за простолюдина, пусть за дворянина, если Аскольд им станет. Но все же…

– Я… Хочу.

– И все? – удивилась Оболенская.

– Хочу, и все, – отвернулась Ромодановская. – Я все понимаю, но… Но всякое может быть, верно?

– Ох, подруга, – тяжело вздохнула Яна, – сложную ты цель себе выбрала. Не говоря уже о том, что Аскольд вряд ли согласится войти в чей-то род на правах матрилинейного брака.