***

— Не, ну это уже ни в какие ворота не лезет! — Руд пнул ножку дивана, и заспанный Ян подскочил на своей пастели.

— А? Что? — испуганно завертел головой бард.

— Ничего. Время пятый час, а ты дрыхнешь! Я уже полгорода успел оббежать!

— Правда? — способность соображать медленно возвращалась к юноше.

— Правда, — мяукнул облизывающий лапу кот, — Его не было с самого утра. Где-то шлялся. Но принес неплохую курочку, — только сейчас Ян заметил обглоданные кости на своем одеяле.

— Приведи себя в порядок, и поедим, — велел констебль.

Через пятнадцать минут все трое сидели на диване Яна. На низком столике, где раньше валялись бумаги, стояли тарелки и кружки.

— Курица с картошкой и бокал вина — то, что нужно, чтобы слегка перекусить. Не ворчи, тебя я взял молока, — заверил товарища Руд.

Ян неожиданно почувствовал, как в его животе разверзлась бездна. А вспомнив, что он не ел уже более суток, жадно бросился на еду.

— Полегче, приятель! Эта цыпочка от тебя никуда не убежит, — заметил Руд, тоже впиваясь зубами в куриную ногу.

— Прошу прощения, — смутился юноша.

— Да не стесняйся, кушай, — усмехнулся констебль, — Однако, сильно же тебя разморило… Трудные времена, да..? — он посмотрел в окно и отхлебнул вина, — У меня две новости, — выпалил он и, не дожидаясь ответа, продолжил, — По обыкновению, начну с той, что хуже. У нас нет никаких выходов на ассасинов. Только проклятый Гнус.

— А в чем же хорошая? — оторвался от еды бард.

— Хорошей нет. Есть просто плохая — я вытащу Бычью Ряху из тюрьмы.

Ян выронил вилку и уставился на Руда:

— Как? Ты же против этого? Помогать убийце против твоих принципов!