– Это почему же – Сталин уже успокоился. – Советская власть, большевики, комиссары отняли у них родных или близких: продразверстка, коллективизация, голодомор, раскулачивание, уничтожение казачества… Только при переселении раскулаченных по данным НКВД погибло около 90 тысяч человек. Только при переселении ! А сколько погибло, пока приспособились ? А сколько сотен тысяч погибло в голодные 30е – 32е ? Cколько погибло при крестьянских восстаниях ? И никто не обьяснил молодым, да и не нужны им были обьяснения, что это не Советская власть и большевики виноваты, а отдельные ее представители ! Погибли их родные и близкие ! У меня на базе находятся четверо таких, которые сдались добровольно и хотели остаться у немцев в плену. Я обещал с ними поговорить, разьяснить в чем они не правы. И они работают на базе, ждут. Мне даже стыдно перед ними, пришлось даже извиниться – нет времени для обстоятельной беседы, а коротко – они не поймут. Можно ли таких ставить в одну шеренгу с ярыми врагами Советской власти ? Я думаю нельзя. Но в добровольной сдаче в плен они безусловно виноваты. Я поставил своей главной задачей возвращение хотя бы большей части пленных обратно на территорию СССР, чтобы они не погибли бесполезно, а принесли бы пользу в борьбе с немецко – фашистскими захватчиками ! Правда возвращать мы будем лишь тех, кто захочет возвратиться. Но пока не решен вопрос с их дальнейшей судьбой мы не можем освобождать их из плена: у нас получится не боевое подразделения а цыганский табор с анархией.

– И как вам видится решение этого вопроса ? – заинтересовался Сталин

- На нашей территории километрах в трехста от линии фронта мои специалисты строят фильтр пункт. Он будет мало чем отличаться от обычной зоны: охрана, колючая проволока и разборные бараки на три категории: попавшие в плен по контузиям; ранениям; попавшие в плен по разным обстоятельствам и сдавшиеся добровольно. Мы перемещаем их через линию фронта уже с сопроводиловкой: как попали в плен… На месте следователи проводят дополнительную проверку и сортируют по родам войск тех, кто захочет сражаться с врагом. Те, кто не способен сражаться, но имеют профессию – отправляются на работы по специальности. Ну а те, кто не захочет воевать и работать – в лагеря. Но думаю последних будет немного: нет смысла тратить на них усилия по переброске. Отношение к переброшенным как к советским гражданам. Питание в пункте мы обеспечим. Обеспечим и обмундирование. Всех направляющихся в части обеспечим оружием. Вы товарищ Берия направите человек десять хороших следователей, а не костоломов и любителей выбивать показания. Они тоже будут обеспечены питанием по нормам командного состава. Но предупредите сразу – за халатное отношение к своим обязанностям я с них спрошу строго, а за присваивание продуктов пленных – расстреляю лично перед строем. Охрана фильтр пункта также за вами. В случае приближения фронта пункт разбирается и переносится вглубь. И очень тебя прошу Лаврений – я накрыл его руку своей – упаси тебя бог попытаться узнать, или дать команду узнать, как доставляются пленные… Я отдам тебя знакомому генералу, чтобы он поставил тебя в первую линию окопов рядовым, с винтовкой: до конца войны, без права расти в званиях. Берия побледнел и бросил взгляд на Хозяина.

– И никто, даже товарищ Сталин не сможет тебя оттуда забрать. Ну а если все таки удастся отвертеться от окопов, то запомни: у НКВД руки длинные, а у СПЕЦНАЗА еще длиннее ! Достанем везде ! Берии совсем поплохело. Я воплощал в действие принцип – и майор может дать в морду маршалу, если майор важнее. – Вот такое решение вопроса товарищ Сталин. И услышал ответ: – Я НЕ ВОЗРАЖАЮ …

Все, положительное решение на мою главную проблему получено, можно и откланяться. Но не тут то было. Сталин подозвал Берию, что то прошептал ему на ухо и тот сразу же вышел. – Давайте с вами поужинаем – встав, пригласил нас Хозяин. Отказаться, значит обидеть, а обижать из за такой мелочи – себе дороже. Сталин отдал распоряжение и через несколько минут симпатичная светленькая подавальщица стала заносить тарелки с едой. Да, это не наши посиделки с Лешим – все довольно скромно, хотя и вкусно. Подавальщица несколько раз окидывала нас быстрым заинтересованным взглядом. После того, как она ушла Сталин спросил:

– Скажите товарищ Громов – ваше подразделение больше батальона, или меньше ? – Я думаю больше полка, а если добавить подразделения поддержки, то точно больше, может и два – равнодушно ответил я.

– И немцы не знают о вашем местонахождении ? – Мы умеем маскироваться… - А что у вас входит в подразделения поддержки ? Я промокнул рот салфеткой встал и подошел к Вождю. Из внутреннего кармана достал тонкую пачку цветных фотографий 14х19.

– Вот смотрите товарищ Сталин – это танковое подразделение: на фото рядом с Т-72У стоял Сергей. – Это самоходные артиллерийские установки: на фоне САУ – 122-54 стояла Катя. Положил еще фото с БМП-3 и фото с БТР – 80. Добавил фото Ганомага с АЗУ 23-2М (автоматической двухствольной зенитной установкой) в кузове. Остальные фотографии убрал в карман – есть еще кое что, но об этом позднее. Сталин поднял на меня потрясенный взгляд:

– И много этого у вас ? – Хватает товарищ Сталин… Он немного помолчал, приходя в себя. – А чем вы уничтожили станцию ? Вот ведь неугомонный ! Я достал из кармана еще одну фотографию – самое начало обстрела с характерной черточкой на фотографии. Вождь долго внимательно разглядывал фотографию, затем поднял взгляд и указал пальцем на черточку:

– Это то, о чем я думаю ? – Полетный вес 280 килограмм…

- Мы сможем с этом ознакомиться ? – продолжал наседать Сталин.– Вы хоть сразу после ужина ! Другие – тут надо подумать… Так вот за вопросами и нужными мне ответами полетело время ужина. А тут и Лаврентий Палыч нарисовался. Подошел к Хозяину, что то стал нашептывать ему на ухо. Мои насторожились, видя мое спокойствие тоже успокоились, но бдительности не теряли. Сталин встал, встали и мы.

– Товарищи – за успешное проведение вами операций по уничтожению немецко – фашистских захватчиков руководство решило наградить вас орденами и присвоить вам воинские звания: товарищу Громову – старший майор госбезопасности, товарищу Одинцову – майор, а товарищу Морозовой – лейтенант. Глаза у моих засверкали от радости. Командирские удостоверения доставлены, но вот незадача – вручить мы из вам сейчас не можем: нет ваших фотографий. Вас сейчас сфотографируют, а в следующий раз вы получите удостоверения вместе с наградами. Радость сошла с лиц моих подопечных, словно губкой стерли, особенно у Сергея: он в мечтах уже расхаживал в майорских шпалах, а тут такой облом…

- Для Спецназа нет нерешаемых задач товарищ Сталин, а это и не задачка, а сущий пустяк…- небрежно бросил я. – Так может ваш спецназ сможет остановить немцев ? – съехидничал Берия. – Может и остановить, может и войну закончить поражением немцев, но пока в этом нет необходимости… Пока решим эту задачку. С этими словами я достал фото, показываемые Сталину, вынул нож из внутренних ножен подмышкой и аккуратно вырезал две фотографии – Сергея и Кати. Вздохнул, достал из второго наружного кармана свою фотографию для документов и протянул их Сталину. Тот передал их Берии.

– Копии делать не надо Лаврентий Палыч – веско произнес я. Через пять минут удостоверения были готовы. Сталин вручил каждому, пожал руку. Когда он пожал мне руку, я задержал ее на несколько секунд, пустив в левую травмированную руку реаниматоров.

– Восстановление функций на 20 процентов – приказал я. Сталин чуть дернулся, ощутив работу реаниматоров. Отозвав их я наклонился к уха Вождя – Восстановление функций движения на 20 процентов. Пока…. Сталин быстро справился с изумлением и многозначительно посмотрел на меня. Видимо уж очень его заинтересовала моя фраза о … пока… и …может и остановить …

Поставив джип на стоянку легкой командирской техники, мы шли к своим жилищам. Сергей как всегда доставал Катю; она отвечала ему взаимностью, иногда в резкой форме. Я же шел и думал о возвышенном: А не наведаться ли нам на вражеский аэродром ? - Командир, хоть ты ей скажи: чего она меня всегда оскорбляет - никакого уважения к старшим по званию ! – вывел меня из размышлений Сергей.

– Подумаешь майор. Вот старший майор – это да ! - ответила Морозова. – Так, капитан… - Осмелюсь поправить – майор… - осторожно возразил Сергей. – Скажите спасибо товарищу командиру, вместо того, чтобы ему замечания делать ! Если бы не он – ходить вам вечно в капитанах с вашими вредными привычками – тут же вклинилась Катя. Сергей, благо еще не дошли до освещенного места, рухнул на колени:

- Отец родной, благодетель ! По гроб жизни тебе обязан за доброту твою и заботу - загундосил он. – Вот так то лучше – Морозова похлопала его ладонью по голове. – Лучше погладить: неужели не заслужил своим смирением и почитанием, о прекраснейшая из лейтенантов !

– Клоун … - вынесла вердикт Катя. – Капитан – снова начал я и Сергей вскочил – идешь с Морозовой на склад и подбираете новые знаки отличия. Небось хочется покрасоваться перед почитательницами в майорских ромбах ?

– Так ведь склад закрыт – складские ушли на заслуженный отдых… - Я не понял – какой отдых: на складе всегда должен быть дежурный ! – удивился я. Сергей только развел руками – неисповедимы дела складские…