— Я вообще ничего не утверждаю. Просто, мы, репортеры, очень хорошо информированы.

— Вы, дорогой Роньяр, совершаете ошибку, вынося суждения обо всех женщинах на основании своего опыта.

Бергер добавил:

— Кроме того, госпожа Тербовен — не вдова, ее супруг не умер, а только исчез! Так ведь, Хофстраат?

Тот кивнул в знак согласия.

Роньяр промолчал. Он откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу и сказал многозначительно:

— Что ж, может быть, Нево знает обо всем этом лучше!

Бергер удивленно посмотрел на Хофстраата, тот ответил на его взгляд. Он машинально взялся за очки, неторопливо протер их стекла и сказал, чтобы нарушить гнетущую тишину:

— Хофстраат, вы, как бывший друг профессора Тербовена, должны лучше всех знать подробности. Мне, к сожалению, известно очень мало. Расскажите нам, что вы знаете.

— Что ж, как вам угодно, но с чего начать?

— С тех пор как профессор уехал в Мексику, прошло уже шестнадцать месяцев.

— И до сегодняшнего дня все меры, предпринятые к его розыску, не принесли результатов, — добавил Роньяр.

— Он как сквозь землю провалился!

— Да, и расскажите нам, почему ваш друг вообще решил отправиться в эту экспедицию. Ведь он был физик, насколько я знаю.

— О целях этой экспедиции известно очень мало: я знаю только, что Тербовен хотел произвести раскопки на полуострове Юкатан в надежде найти там памятники национальной культуры, — ответил Роньяр вместо Хофстраата.

Тот кивнул.

— Да, Роньяр прав! Профессор Тербовен был физиком. Руководителем института лучевой энергии здешнего университета. Поддержка государства позволила ему провести ряд блестящих опытов. Днями и ночами сидел он у своих аппаратов. Потом его имя появилось в газетах — Тербовен сделал крупное открытие. Сам он говорил о своем открытии очень мало — он был чрезвычайно скромным человеком. Кроме того, у него, вероятно, имелись причины не рекламировать свое изобретение.

Но потом неожиданно для всех институт закрыли. В целях экономии! Тербовен протестовал, ссылаясь на то, что его изобретение откроет перед историческими науками неслыханные перспективы, поскольку с помощью его аппарата теперь можно было сделать намного более точные исследовательские работы, чем до сих пор. Но его протест не помог. Видимо, правительство не оценило его изобретения.

После этого Тербовен обосновался в своем доме на Вильгельм-Парк-Вег, устроив там свою собственную скромную лабораторию. Здесь он и продолжал работать со своим ассистентом, д-ром Нево, который остался верен ему. Но, по всей вероятности, работа двигалась не так успешно — профессору не хватало средств.

Хофстраат замолчал и стал задумчиво набивать трубку. В наступившей тишине было слышно, как на улице бушевал ветер, яростно тряся окна огромными невидимыми руками. По стеклам барабанил дождь.