– Кто же убил Лорда Тирануса? – поинтересовался Мол. – Учитель? Или ученик?
Трясущийся от ужаса Энакин осторожно отступил, нервно оглядываясь. Их окружала Алая стража и самые влиятельные существа галактики. Мальчик сглотнул, почувствовав на плече твердую руку.
– Простите, господин, – пролепетал Энакин, поднимая испуганные глаза. – Я… Я…
– Тише, молодой, – богатый, чувственный голос с хрустящим высоким корускантским акцентом завораживал. – Не волнуйся. Кто ты?
– Энакин Скайуокер, господин.
– Приятно познакомиться, Энакин, – улыбнулся молодой рыжеволосый мужчина, одетый в богатые одежды сенатора. – Меня зовут Оби-Ван Кеноби.
– Приятно познакомиться, господин! – засиял мальчик.
– Кто же тебя убил, ученик? – задумчиво прошептал Император. За его спиной тонко улыбался сенатор Стьюджона, пожимая ладошку бывшего раба.
2
Оби-Ван Кеноби, сенатор от сектора Стьюджон, уроженец одноименной планеты, лукаво улыбался, проходя по длинным коридорам Сената, украшенным с варварской пышностью.
Он кивал знакомым, многозначительно переглядывался с единомышленниками, с которыми состоял в Лиге Двух Тысяч – радикальном объединении, поддерживающим Императора. Именно так. Не Императора Палпатина, Владыку Сидиуса, а любого, кто носит этот титул. Ультра-радикальное в своих намерениях объединение исключительно преданных Владыкам сенаторов, объединенных общими интересами и волей Кеноби.
Мужчина вошел в кабинет, закрыв дверь, и устало прислонился к стене. Постояв так пару минут, он собрался, и вновь стал тем энергичным сенатором от сектора Стьюджон, которого прекрасно знала вся имперская элита.
Серебряный язык. Переговорщик.
Эти прозвища прекрасно отражали его таланты, но только те, что Оби-Ван демонстрировал публике. Про подавляющее большинство его способностей они не имели ни малейшего представления. И это Кеноби устраивало целиком и полностью.
Оби-Ван привычно включился в работу, разбирая бумаги, читая, что-то подписывая, что-то откладывая, что-то выбрасывая в утилизатор, пока его не прервали. В открывшуюся дверь ворвался одетый в черное золотоволосый вихрь, и Кеноби встал, расплываясь в искренней улыбке.
– Энакин! Как приятно тебя видеть!
– Сенатор, – поклонился парень, смущенно реагируя на изливающееся на него дружелюбие. – Простите, я не хотел отвлекать… Вы заняты…
– Ничего, друг мой, – Кеноби властно взглянул на секретаря, шевельнув пальцами, тот понятливо кивнул. Уже через пару минут подали чай, сладости, и отдельно – пирожки с мясной начинкой.
– Угощайся, Энакин, – Оби-Ван изящно разлил чай, пододвинул к гостю тарелку с пирожками. – Молодому и все еще растущему организму надо подкрепиться.
– Благодарю, – попытался элегантно поклониться парень, подражая учителю – Дарту Молу, но все впечатление портил голодный взгляд. Кеноби мягко рассмеялся, жестом призывая неожиданно нагрянувшего апрентиса присоединиться к перекусу. Следующие полчаса прошли в тёплой атмосфере. Энакин подмел пирожки, напился ароматного чая, и развалился в кресле, разомлевший от тишины и сытости.