– В нашем случае, Алексей, тогда уж будем откровенны, заехали не туда и не тогда, – пошутил Кирилл Андреевич. – Наше прошлое далеко, его уже не вернуть.

– Мне кажется, мы оказались здесь неслучайно, – грустно сказал Алексей. – Но, конечно, мы никогда об этом не узнаем. Эх, вернуться бы домой хотя бы на денек-другой, да не просто на то место, где уснул, а в то время, где жил…

– Ты знаешь, Алексей, люди на Земле всегда мечтали и без всего этого, – перебил профессор и вскинул руки к небу, – вернуться в прошлое, чтобы исправить свои ошибки. Память не дает нам покоя.

– Нет-нет, Андреич, я сейчас о другом! Честное слово! Да, я хочу вернуться в прошлое, но не для того, чтобы исправить свои ошибки. Я просто хочу обнять всех тех, кого сейчас со мной нет, и сказать каждому из них всего лишь одно слово:

«Прости…»

Профессор молча посмотрел на Алексея, заметил на глазах его слезы, поднялся с земли и, отойдя в сторону, стал внимательно рассматривать небо.

– Кирилл Андреевич, еще одна новость, – подошел к нему студент. – Матвея нужно искать в другой стороне. Не в лесу, там его нет, нужно идти вверх по течению реки. Видели, там такая высокая гора или сопка, словом, возвышенность?

Он там, завтра с утра нужно идти туда.

– Точно? – спросил профессор. – Ничего не путаешь? Зря не потеряем время?

– Нет-нет, не потеряем, – замотал головой Дмитрий, – я не могу вспомнить подробности, но нужно идти к горе.

– Хорошо, – согласился Кирилл Андреевич и пошутил: – Есть такой земной закон: если гора не идет к Магомеду, Магомед сам идет к горе. Вот завтра мы тоже сами пойдем к горе. Ложись сегодня пораньше спать, высыпайся, возможно, завтра что-то еще вспомнишь!

Котуков прислушался к совету профессора и ушел в пещеру. Кирилл Андреевич спросил у Яра:

– Коллега, какие же нужно иметь средства передвижения по космосу, чтобы прилететь с Земли в другую солнечную систему? Расскажите вкратце, чего добились в этом вопросе земляне? Человек уже побывал в других галактиках?

– Пока летают беспилотники, о которых я вам уже рассказывал. Но Земля в мое время готовила полет и с людьми. Должны были отправиться около пятисот добровольцев.

– Что же за сверхразум такой, как вы говорили, все это организовал? – Кирилл Андреевич кивнул в сторону пещеры. – У меня в голове не укладывается. Неужели кто-то может передвигаться в космосе со скоростью, превышающей скорость света? Но ведь это противоречит всем законам…

– Нет, профессор, – ухмыльнулся Ярослав, – никаких противоречий нет. Земляне очень сильно заблуждались. Ты слышал, что телескоп не увеличивает, а сокращает расстояние между наблюдателем и наблюдаемым объектом? Сначала человечество относилось к этому утверждению с юмором. Но потом нашлась группа ученых, которая на этом высказывании построила теорию и доказала, что для того, чтобы достичь той или иной звезды, можно, вылетев в ее сторону, систематически сжимать, то есть сокращать до нее расстояние. Испытали как раз те самые «беспилотники», управляемые искусственным интеллектом. Результат оказался ошеломляющим. Корабль добирался до звезд, расстояние до которых исчислялось множеством световых лет, за пять–десять земных лет. А теперь возьмите и сами пересчитайте на земные меры! С какой скоростью передвигался корабль?

– Фантастика! В моей голове это не укладывается, – честно признался профессор. – Мне как раз и не дает покоя мысль о том, что разницы никакой нет, как добирается тот или иной объект до звезды. Смотрите: корабль перемещается из пункта Х в пункт Z. Допустим, расстояние между этими пунктами сжимается. Все понятно. Но каков результат? Объект переместился из X в Z за время, которое, если его поделить на расстояние между X и Z, даст величину сверхсветовой скорости.

– Вся суть мироздания, профессор, в том, что границы во всем мире условны. По большому счету их просто нет! Аналогично и в физике. Люди придумали систему измерений, чтобы было удобно: метр, грамм, секунда и тому подобное. Но мы же понимаем, что все это условности. То же самое и со светом, и с радиоизлучением. Длина волны… Но волна ведь не обрывается внезапно. Она плавно и непрерывно переходит из одной фазы в другую, которые физики для удобства назвали ультра-, инфра- и так далее. А для чего поставили границу между светом и радиоизлучением? Все для того же удобства. Но как бы мы ни ухищрялись, что бы мы ни придумывали, границ нет! Вот нет, и все! Понимаете, мирозданию глубоко плевать на наши метры, граммы, секунды и прочую дребедень.

– Но мы не смогли бы развиваться без этих условностей! – воскликнул Кирилл Андреевич. – Что же в таком случае делать?

– Все просто, профессор, – улыбнулся Яр, – мы должны понять: раз уж установлены условности, надо правильно их применять.