– Это еще как? – удивленно спросил Леха. – А с копыт не рухнешь?
– Нет, не рухну! – улыбнулся Яр и прикоснулся рукой ко лбу. – Анализатор памяти позволяет отдыхать организму и мозгу во время бодрствования, но не более пяти суток.
– Круто! – выпятил губу Леха. – В армии тебе цены бы не было, особенно на первом году службы.
– Боже мой, – воскликнула Мария, – а как же мы сегодня будем спать? На камнях, что ли?
– Ты же сама искала экстрима, – рассмеялся Леха. – Пожинай плоды своей турпоездочки!
– Ну не до такой же степени, чтобы спать на голой земле, – возразила Мария.
– А по-твоему, экстрим – это когда перина с лебяжьим пухом и кефир с мармеладом перед сном? – съязвил Леха и неожиданно снял пиджак. Положив его на землю перед Марией, он добавил: – Не бойся, Маша, у нас тут хоть и не Лондон, но не перевелись джентльмены на Руси! Ложись, только смотри, коленки близко к камину не приближай.
Кирилл Андреевич подошел к Лехе и пожал ему руку.
– Горжусь соотечественником! – сказал он. Мария подошла к Лехе, поцеловала его в щеку и, подвинув малиновый пиджак ближе к костру, села на него, поджав ноги. Искры плавно поднимались под свод пещеры, и там, наверху, устремлялись к небу. На улице стемнело.
Глава 4
Прошло пять суток…
Яр пытался расшифровать надписи на пластинах, которые были прикреплены ко дну всех капсул. Он целые дни напролет проводил в пещере.
– Очень хорошо, что у нас в наличии есть семь пластин с точными датами и координатами места архивирования, – пояснял он Кириллу Андреевичу. – В принципе, с местом все уже ясно. Скоро разберусь с датами. Проблема в том, что слишком много символов и почему-то один год, как у вас с Дмитрием и Марией, обозначен разными знаками, хотя тут возможны и другие обозначения… Эх, мне бы связь с паснетом, все решили бы в течение получаса.
– Я смотрю, ваш паснет – как палочка-выручалочка, – улыбнулся Кирилл Андреевич.
– Так оно и есть, – согласился Ярослав, – это достояние нашей планеты. С помощью глобальной системы Паснет мы и общаемся, и передвигаемся, и учимся, и предотвращаем катастрофы. Мы даже научились управлять погодой, циклонами, тайфунами. На Земле не осталось ни ядерного оружия, ни химического, ни бактериологического, вообще никакого…
– С войнами покончено раз и навсегда? – спросил Кирилл Андреевич.
– Как раз я хотел пояснить: оружия нет, но между континентами иногда возникают климатические войны. Особенно неймется Северной Америке. Они почему-то думают, что могут действовать тайно. Но в Росазии знают обо всех движениях руководства Северной Америки. Они только затеют что-то – мы уже предпринимаем меры. В результате североамериканцы делают заявления о якобы нашей агрессии, о каком-то мнимом желании изменить их уклад жизни и так далее.
– Слушаю вас, Яр, и прихожу к выводу, что ничего на Земле за тысячу лет не изменилось.
– Да, к сожалению, – усмехнулся Яр, – в этом плане я с вами полностью согласен, знаком с историей. Вы уже говорили, как тысячу лет назад американцы мечтали расчленить Россию на мелкие государства. Раньше они не могли мириться с тем, что Россия – самая большая страна на планете, теперь они не могут никак смириться с тем, что у нас – самый большой континент на Земле.
– Неужели нельзя раз и навсегда договориться? – покачал головой профессор. – Тысячу лет не хватило, чтобы выработать определенные правила?