— Пойдем сначала на ночлег устроимся, там за ужином и поболтаем.

В гараж мы заселились со второй попытки, в попытке номер один кто-то устроил общественный туалет. В том гараже, в который мы заселились, было вполне комфортно. Дверь запиралась на добротный железный засов. Справа в углу, у входа, стояла печка и, судя по ее конструкции, работала она как на дровах, так и на отработанном масле. Старый потрепанный диван и стол перед ним создавали гаражу обжитой вид. На столе лежали парафиновые свечи, а за диваном нашлось два ватных матраца.

Побросав вещи на диван, Захар занялся ужином, а я — печкой. К счастью, за дровами идти не пришлось. В гараже нашлось достаточное количество дров и небольшая емкость с отработанным маслом, на ночь нам этого вполне хватит. Да и на улице не сказать что холодно, просто повышенная влажность.

— Так что там насчет людных мест? — Когда мы уселись за стол, я все-таки напомнил Захару о нашем незаконченном разговоре.

— Не знаю, как там, в старой Зоне насчет этого, но в новой, как ты знаешь, погибло очень много людей.

— Да, в новостях говорили о гибели трёхсот пятидесяти тысяч человек.

— Вот, только не все триста пятьдесят тысяч именно что погибли. Многие из них мутировали во что-то непонятное. Например, в селах и больших деревнях… — Захар не успел договорить, как кто-то сильно ударил по нашей двери с той стороны.

Мы мгновенно стихли, а я схватился за ружье, но удар был один, больше не последовало. Наоборот, раздались шлепающие шаги, быстро удаляющиеся от нашего гаража куда-то в сторону дач. Мы молча сидели и смотрели то друг на друга, то на двери. Наши лица освещала свеча, а сам гараж слегка освещал свет от костра, льющийся из приоткрытой дверцы печи. Кроме потрескивания костра, за десять минут, что мы сидели в полной тишине, больше не было ни звука. Поэтому напарник решил продолжить, как будто ничего и не было:

— В общем, далеко не все погибли, и мало того, продолжают жить в своих деревнях и селах. И лучше с ними не встречаться. По новостям вам такое не покажут. Самые безобидные из них теперь ведут себя, как первобытные люди, бегают стайкой, ловят одиночек, забивают их камнями и едят. Но с ними, по крайней мере, не так сложно справиться, если есть огнестрел, а есть твари куда похуже, например, так называемые Сирены. Названия мы им сами придумываем, поэтому может показаться немного глупо, но зато понятно. Для официальных властей их ведь вообще не существует. Так вот Сирены — это бывшие женщины, на вид очень худые и бледные, одеты в какое-нибудь тряпье, но главное их отличие — это широко разинутый рот, как будто им сломали челюсть и они не могут его закрыть. Увидишь такую — сразу стреляй, не медли, они очень быстро бегают, а если подбегут, считай, что ты труп. Сам я не видел, как они убивают, но свидетели рассказывают, что ей достаточно подбежать к тебе на расстояние десяти метров, как из твоих ушей бьет кровь, а ты падаешь, даже не успев в нее прицелиться. — Захар замолчал, дав мне все это переварить.

— Пожалуй, хватит на сегодня историй. — Я доел и вытер рот рукавом. — Надо завтра добыть автомат или хотя бы еще одно ружье.

— Хорошо бы, потому что таким темпом завтра вечером мы будем в пригороде Чеперец, а там шансы встретить какую-нибудь пакость возрастают в несколько раз. Считай, что самый простой участок пути мы преодолели сегодня. Дальше будет все только интересней, — с неприкрываемой долей сарказма произнес Захар.

***

Проснулся я оттого, что мне дико захотелось в туалет. Захар еще спал, а будить его своим журчанием не хотелось. Поэтому я решил выйти на улицу. Тихо одевшись и взяв ружье, я медленно вышел из гаража, прикрыв за собой дверь и подперев ее рядом валяющейся палкой. На улице уже светало, вот-вот окончательно рассветёт. Только я справил нужду, как услышал, что где-то в конце гаражного бокса кто-то разговаривает. Взяв ружье наизготовку, я направился в сторону голосов. Не дошел я до конца бокса каких-то десяти метров, как одна из гаражных дверей открылась, и на улицу вышел какой-то мужик в одежде цвета хаки. Притом получилось так, что вышел он прямо на меня и животом уперся в дуло ружья.

— Что за… — видимо, от растерянности он не нашел, чего добавить.

— Ты чего, дружище? Разве можно так безалаберно покидать свое убежище? А если тут зверь какой? — Я осуждающе покачал головой, не опуская ружья.

И правильно сделал: из гаража появился второй молодчик, и у обоих висели за спинами автоматы Калашникова. Второй был одет так же, как и его напарник, разве что оттенок одежды был немного темнее. Увидев меня, тот сразу потянулся за оружием.

— А-а-а, не стоит этого делать, а то в твоем напарнике появится огромная дыра. Давайте-ка вы поднимете руки и очень медленно зайдете обратно в свое жилище, только так, чтобы я вас обоих видел. Еще кто-то в гараже есть?

— Нет, нас двое.

— Ну и ладно, заходите, там и познакомимся.

Зайдя к ним в гараж и убедившись в том, что их действительно двое, я заставил их разоружиться и отойти к дальней стенке.