– Вы правы, Рустем-хаджи, – кивнул Даль. – Мне господин Дубельт не нравился еще тогда, когда я жил Петербурге. Очень странным было его поведение во время роковой дуэли Пушкина. Эх, – тяжело вздохнул Даль, – словно вчера все это было. Помню, как умирал Александр Сергеевич, а я, как врач, пытался помочь ему, но, к сожалению, медицина оказалась бессильной. Умирая, он подарил мне своей талисман – перстень с изумрудом. Вот он, – и Даль протянул руку Рустем-хаджи, показывая палец, на котором красовался массивный золотой перстень с зеленым квадратным камнем.
Хозяин лавки с благоговением потрогал перстень и тяжело вздохнул. Ему еще трудно было привыкнуть к тому, что, попав в Управление «Х», он с помощью вполне реальной машины времени перенесся в XIX век, где познакомился с такими легендарными личностями, как Владимир Даль и генерал Перовский. Как казаху, ему хотелось бы увидеть живого Чокана Валиханова, который, как и он, посвятил всю свою жизнь служению России. Но в данный момент будущий путешественник, просветитель и разведчик, которому исполнилось всего пять лет, живет в ауле Кунтимес и набирается там ума-разума.
Капитан ФСБ Султанов был переброшен в Оренбург для создания разведывательной сети в приграничных степях. Военный губернатор генерал-адъютант Перовский планировал новый поход на Хиву, и для получения нужных разведданных необходимо было использовать не только агентуру, но и технические средства. С помощью Султанова и его подчиненных удалось установить прослушку и видеонаблюдение в домах некоторых оренбургских чиновников и купцов, чье поведение вызывало сомнение в их лояльности России. Кроме того, в городе и его окрестностях жили иностранцы, известные службе Владимира Ивановича Даля как вражеские лазутчики.
В прошлое капитан Султанов отправился с ноутбуком, на жестком диске которого хранилась бесценная информация о противоборстве России и Англии в Азии. Правда, следовало учитывать и то, что ход истории был нарушен появлением в прошлом людей из XXI века. Потому-то и следовало использовать хранящуюся в ноутбуке информацию с учетом самых свежих разведданных.
С Владимиром Далем капитан подружился почти сразу же. Дело в том, что детство свое Рустем Бакирович провел в Луганске – родном городе Даля. Правда, в возрасте четырех лет Владимир Иванович переехал с семьей в Николаев. Но память о своей Родине он сохранил в своем литературном псевдониме – «Казак Луганский». И вот два уроженца Донбасса встретились в 1840 году в Оренбурге – на восточной границе Российской империи. Один – чистокровный казах, другой – датчанин по отцу и немец по матери. Но оба они себя считали русскими и честно служили России.
Владимир Даль, когда его посвятили в тайну существования машины времени, поначалу был потрясен и удивлен. У него в голове не укладывалось то, что любой человек, пройдя через портал, созданный этой чудо-машиной, может увидеть своих потомков, живущих в XXI веке. Но сами эти потомки оказались вполне обычными людьми, со всеми их достоинствами и недостатками. Капитан Султанов, с которым ему было предписано работать вместе, приятно удивил Даля своими высокими профессиональными навыками. Владимир Иванович помог Рустем-хаджи – так следовало называть капитана – открыть в городе лавку и наладить торговлю тканями и изделиями из металла. Качество товара было высоким, и дела у почтенного Рустем-хаджи шли неплохо. Вскоре у него появились постоянные покупатели, с которыми завязались дружеские отношения. Через них капитан получал полезную информацию, которая, вместе с той информацией, которую добывал через своих агентов Даль, могла дать полный расклад того, что происходило на границе Российской империи с кочевыми азиатскими племенами.
Совместными усилиями Далю и Султанову удалось разоблачить несколько британских агентов, которые пытались натравить кочевников на русские селения и казачьи станицы. Кое-кого из английских шпионов удалось задержать и под конвоем отправить в Петербург. А те, кто попытался оказать сопротивление, были уничтожены, и их трупы стали пищей для шакалов и прочей степной живности.
– Владимир Иванович, – сказал Рустем-хаджи, – я попрошу вас завтра поближе познакомить меня с этим новоявленным пандитом.
– Хорошо, Рустем Бакирович, – кивнул Даль, – я жду вас завтра в полдень у себя. Там мы все и обговорим. Ертен кездескенше![14]
– До завтра, – ответил Рустем-хаджи. – Жаксы жатып, жайлы турыныз![15]
Лермонтов и Вадим Шумилин быстро сдружились. Впрочем, люди служивые всегда прекрасно понимают друг друга. Особенно те, кто уже успел побывать в бою и узнать, что почем.
Лермонтову было интересно всё. Новые люди, новые места, не похожие на Россию и Кавказ. И в то же время здесь, на американской земле, все же что-то чувствовалось родное, русское. Ведь недаром крепость, основанная в Калифорнии, называлась Росс, а речка, протекающая неподалеку, именовалась Славянкой. Лермонтову вдруг вспомнилось пушкинское: «Здесь русский дух, здесь Русью пахнет».
Люди здесь были тоже привычные и чем-то схожие с теми, с которыми Лермонтову довелось встречаться на Кавказе, там, где гремели выстрелы и лилась кровь. Бравые казаки в камуфляжной форме и с автоматами Калашникова в руках – штабс-капитан уже успел познакомиться с этим чудо-оружием – и промышленники с длинными кремневыми штуцерами. Индейцы же чем-то напоминали ему кавказских горцев – такая же гордая осанка, спокойствие и скрытый огонь во взоре.
А управляющий русскими землями в Калифорнии Виктор Сергеев напоминал Лермонтову штабс-капитана Максима Максимыча, схожего с персонажем его повести «Герой нашего времени», такого же внешне простоватого, но далеко не простого и хорошо разбирающегося и в людях, и в поступках, которые они совершают. Лермонтов знал, что сын Виктора Ивановича недавно женился на дочери царя, великой княжне Александре Николаевне. Это само по себе говорило о многом – ведь император не отдал бы свою дочь за обычного, ничем не примечательного человека. К тому же Сергеева очень уважал и ценил Александр Павлович Шумилин – человек, по мнению Лермонтова, умный и проницательный.
Сын Шумилина, Вадим, был похож на отца. Спокойный, и рассудительный, и, ко всему прочему, хорошо подготовленный как боец спецназа. Лермонтов усмехнулся – Вадимом звали и главного героя его одноименного романа, который он начал писать, еще будучи юнкером в кавалерийском училище, и который он так и не удосужился дописать до конца. Правда, тот Вадим был горбуном, обиженным судьбой и людьми. Вадим Шумилин потерял мать, убитую злодеями, и поступил на службу в подразделение, которое боролось с теми, кто продавал людям наркотики, заставляющие тех, кто уже не может жить без них, становиться убийцами и грабителями.
Лермонтову вдруг захотелось написать нового «Вадима», сделав главным героем человека, похожего на Вадима Шумилина. От желания прямо сейчас взять в руки перо и набросать на листе бумаги первые строки своего будущего творения у штабс-капитана зачесались ладони. Но пока до этого было еще далеко. Лермонтову надо было поближе познакомиться с казаками, которые, как объяснил ему Виктор Сергеев, приступили к созданию нового казачьего войска, учрежденного для охраны рубежей Русской Америки. Уже придумано и название этого казачьего войска – Славянское – по названию речки, протекавшей неподалеку от крепости Росс.
Возглавлявший казаков подъесаул Никифор Волков сразу же понравился Лермонтову. Рослый, крепкий, с хитрецой в глазах, он успел повоевать на Кавказе, а потом, оказавшись в распоряжении ведомства графа Бенкендорфа, участвовал, как сообщил ему Шумилин, в нескольких «спецоперациях». Правда, Вадим никаких подробностей об этих «спецоперациях» Лермонтову не сообщил.
По распоряжению императора в новое казачье войско стали принимать и уроженцев здешних мест. Лермонтов обратил внимание на то, что среди казаков, одетых в пятнистую камуфляжку, было немало отнюдь не европейских лиц. Тут были и метисы – потомки браков испанцев с местными индейцами, и просто индейцы. Все они старательно обучались премудростям несения пограничной службы. Лермонтов вспомнил, что и среди донских и терских казаков можно было встретить тех, чьи предки совсем недавно жили в саклях и юртах. А при императоре Павле I в казаки поверстали целый народ – башкиров и мишарей. И новое казачье войско исправно несло службу, охраняя восточные рубежи государства Российского. А в 1812 году, когда на Русь походом отправилась, считай, вся Европа, башкиры, мишари и тептяри сражались с войском Наполеона при Бородине и Малоярославце, под Лейпцигом и Краоном. Они дошли до Парижа, и французы, увидев всадников, вооруженных луками, прозвали их «амурами».
Лермонтов попросил Вадима Шумилина познакомить его с индейцами помо. Вадим, в свою очередь, попросил штабс-капитана почитать свои новые стихи.
– А вы знаете, Вадим, – улыбнулся Лермонтов, – последнее время мне не до стихов. Столько нового и необычного обрушилось на мою бедную голову, что мне на ум не пришло ни строчки. Но зато у меня появилось столько новых замыслов… К тому же я с упоением читаю ваших поэтов, написавших столько прекрасных стихотворений. Требуется время, чтобы все то, что удалось узнать и понять, улеглось на полочки в моей голове.