— Слышь, Надька, а давай ты его на себе женишь, а? Классический сюжет: босс и секретарша.

— Я уволившаяся секретарша, и мать-одиночка. Это социальная драма, Славик.

Разонравился мне этот танец.

Кому-то могло бы показаться, что коллеги мои – сумасшедшие. Если не все, то через одного. Уж очень они лезут не в свое дело. А ответ прост и банален: я разведенка с прицепом. Да еще и была такой глупой, что замуж за Сергея вышла уже после рождения Лизы, и позволила не оформлять отцовство. Сережа твердил о квартире, о бонусах на работе, о том, что успеется… и вот, Лиза только моя. Может, и хорошо.

Но коллеги жалеют меня. И после развода почти все наши барышни вознамерились устроить мою печальную личную жизнь, знакомя с дальними родственниками лет пятидесяти, украшенными романтичными хлопьями перхоти, и одинаково прицокивавшими при виде меня:

— Эх, хороша баба.

Я бабой быть не торопилась. И счастье свое не оценила, а в итоге заявила всем, что посвящаю свою жизнь принтеру и сканеру, а не мужикам.

Котиков лучше заведу.

От меня отстали, но теперь каждый мужчина в моем обозримом окружении вызывает интерес.

Что несколько достало.

— Все, натанцевалась, – выдохнула я.

Быстрые танцы завершились, диджей включил медляк. Почему-то песню «Выпускной», которая к новогоднему корпоративу не имеет ничего общего.

— Давай продолжим?

— Ты скучать не будешь, – подмигнула я ему.

И направилась к столу. Никита тоже шел к своему месту во главе стола, позади плелась Верочка, и махала руками. Весьма экспрессивно, к слову. Вот сейчас подойду, и… не знаю, сделаю что-нибудь. Что-нибудь и непонятно зачем. Подумаю об этом завтра.

Скарлетт О’Хара можно, а мне нельзя?!

— Надь, – меня обхватили со спины, и я могла бы подумать, что это Слава, если бы не узнала объятия.

Не слишком любимый, но все же бывший муж собственной не слишком трезвой персоной.

— Сереж, тебе дальше и правее. К Верочке. Что, – не удержалась, — годовщину решили отметить?

— К тебе пришел. С Веркой все, – нахмурился он, и притянул меня к себе. — Давай потанцуем.