Саймон устроился за столом, его пухлое напряженное лицо выражало чуткую настороженность.

— Ну ладно, Гарри, рассказывай, что случилось. Что это за чертовщина — Маэстре убит?

Гарри поведал ему всю историю, начиная с того, как Барбара пришла домой к Софии и сообщила им о своем плане, до последних событий сегодняшнего дня. Толхерст то и дело поглядывал на Барбару. Она провалилась в кресло и смотрела перед собой остекленевшим взором.

— Вы провернули все это втайне от Форсайта? — в какой-то момент резко спросил у нее Толхерст.

— Да, — ответила она безразличным тоном.

Гарри описал поджидавшую их засаду.

— Софию застрелили, — сказал он, и его голос впервые дрогнул. — Я спросил Маэстре — зачем? И он сказал — потому что испанцев нужно воспитывать.

Толхерст протяжно выдохнул.

«Помоги нам, Толли, — мысленно взмолился Гарри, — помоги нам!»

Он рассказал, как им удалось сбежать. Тут Толхерст снова посмотрел на Барбару круглыми глазами:

— Вы переехали одного человека и застрелили другого?

— Да. — Она встретилась с ним взглядом. — Они не оставили мне выбора.

— Пистолет сейчас у вас? — спросил Саймон.

— Нет. У Гарри.

— Дружище, отдай его, пожалуйста, мне, — сказал Толхерст, протягивая руку.

Гарри достал из кармана маузер. Толхерст убрал пистолет в ящик стола, поморщившись при виде крови. Он аккуратно вытер пальцы платком и подался вперед:

— Плохо дело. Убит министр правительства, к убийству причастен сотрудник посольства. И это после того, что вчера сказал Франко Хору. Черт! — Он покачал головой.

— Это было не убийство, а самооборона, — ровным голосом проговорила Барбара. — Убили там только Софию.

Толхерст укоризненно сдвинул брови, глядя на нее как на глупое, не понимающее важных вещей создание. На сердце Гарри упал груз разочарования, который только умножил его печаль. Он-то рассчитывал, что Толли поможет, заступится за них. Но что тот мог сделать?

Вдруг на столе у Толхерста зазвонил телефон. Саймон резко повернул голову, снял трубку.