Иногда владыка встречал меня или на почте или во дворе собора и приглашал к себе в дом. Обычно он что-то очень важное рассказывал, давал почитать какую-нибудь статью и на дорогу дарил книжечку или Акафист, чувствуя, чего мне не хватает. И уже в апреле 1992 года я поняла, что он меня обогащает неизмеримо добротой, которой мне не доставало раньше и порой не достает и сейчас.

Для меня это было тяжелое время: мы с невесткой не могли понять друг друга и владыка выслушивал и успокаивал меня. Однажды он пригласил меня на скромный ужин. Я не знала, как мне себя вести. И вдруг оказалось, что у владыки все очень просто, он прочитал молитву, сам положил мне на тарелку отварной картофель, пододвинул селедочницу и тарелку с овощами. После чаепития сам помыл посуду. Мне не разрешил даже встать, чтобы помочь. Это был незабываемый вечер.

Уже через много лет я услышала от его сына Андрея, что владыка и раньше, когда был священником, радовался, когда садился обедать или ужинать за стол с гостем или паломником.

Иногда он возлагал руку на голову человека и, казалось, чувствовал его душевное внутреннее состояние. Я впервые поняла, что он владеет особым даром видеть то, что сокрыто от других. Владыка никогда не возмущался, всегда был терпелив и скромен, никого не осуждал.

Однажды он зачитал выдержку из письма, где прихожане рассказывали о своем односельчанине, который занимался целительством в нетрезвом состоянии. Улыбнулся, отложил письмо в сторону.

Люди приходили и приезжали к нему за советом и благословением. Если Владыка что-то не благословлял, а люди не прислушивались, ничего хорошего из этого не получалось.

Однажды в октябре месяце я поехала в Жировичский монастырь на 5 дней на послушание. Владыка благословил, но не велел купаться в источнике. Мне не хотелось быть «белой вороной» и я искупалась, как все.

Несколько месяцев болела бронхитом, не осознавая, что это из-за нарушения благословения владыки. Потом такое же повторилось в Крипецком озере, когда весь автобус уговаривал меня искупаться и даже обвинял в слабоверии. Надо было сразу исповедоваться за непослушание, но я многого еще не понимала.

Где бы я ни была, везде встречала людей, знавших и любивших владыку Константина: на Валдае, в Дзержинске (близ Нижнего Новгорода) и в других местах.

Владыка съездил в Ленинград и помолился святым: Блаженной Ксении Петербургской и Святому Праведному Иоанну Кронштадскому. Он всегда много молился за Брест и всех нас, его прихожан.