– Мне не нужна твоя философия! Мне нужна Злата! – в отчаянии, я принялась лупить кулачками Мурлыку.
Он обнял меня и прижал руки. Я уткнулась в его хилую грудь, в надежде хоть на секунду исчезнуть.
Не вышло. На скамейку пришёл Семёныч. Набирая номер за номером, он говорил одно и то же, как примитивный робот: «Злата… Выбросилась из окна… Самоубийство… Да, подставила всех… Наркотики, что же ещё?»
Приехал сам Мясоедов. Похлопал Семёныча по плечу: «Не переживай! Отмажем!»
Вытерев сопли, я встала.
– Мне надо вам что-то сказать!
Семёныч вздрогнул, а Мясоедов спросил:
– По этому делу?
– Нет.
– Значит, позже.
– Это срочно. Могут погибнуть люди.
– Хорошо. Через десять минут.
Мясоедов отдал пару распоряжений. Толпу разогнали, врачи констатировали смерть, и труп окружили эксперты. В сумерках вспыхивала фотовспышка.
Я озиралась, ища глазами Илью. Но, его не было.
– Я тебя слушаю, Котина.
– Нужно сходить за корпус. И нужен фонарь.
Мы пошли втроём – Мясоедов, Семёныч и я.
По дороге я всё рассказала – и про собаку, и про дерьмо.
Это было непросто. Уши горели, взрослые переспрашивали, а я запиналась.
Мясоедов мне не поверил: