3. Аппаратура для функционального поражения целей:

– модуль помехового воздействия излучением на длине волны λ1– для функционального        поражения целей с лазерными ГСН,

– модуль помехового воздействия излучением на длине волны λ2 – для функционального              поражения целей с телевизионными ГСН,

4. Опорно-поворотное устройство (ОПУ) с системой силовых следящих приводов,             обеспечивающих наведение оптических осей локатора и модулей поражения на воздушные        объекты.

5. Система автоматизированного управления (САУ), обеспечивающая функционирование макета,        документирования информации, связь с КП полигона, топопривязку макета.

6. Программа управления (ПУ) макета, реализующая алгоритм управления макета во всех               режимах работы.

7. Система электропитания.

8. Носитель, предназначенный для размещения аппаратуры макета, обеспечивающий его                   мобильность.

Дополнительно, надо было обосновать и создать стендовую базу для предварительных и заводских испытаний макета, в том числе для трассовых (наземных) испытаний и Программу проведения испытаний – целый большой пласт работ, в которых я принял непосредственное участие в части обеспечения лётных испытаний ДПЛА – дистанционно пилотируемыми летательными аппаратами.

Главной задачей моей группы было создание алгоритмы САУ и ПУ. Естественно, создание составных частей комплекса было не на мне. Руководили этим процессом Ипатьев и Кутейников, привлекая соответствующую (внутреннюю и внешнюю) кооперацию для проектирования и изготовления всей аппаратуры по ТЗ, разработкой которых занимался сектор А.Н. Алявдина.        Мной руководить было некому, хотя идеологию построения комплекса, скелетную схему, порядок функционирования средств и формулы пересчёта координат из местной системы в полигонную (переходные матрицы) создал сам Ипатьев. Порядок формирования, синхронизации и перекачки информационных потоков для бортового вычислителя – серийного изделия Зеленограда (якобы(!) аналог «Силиконовой долины» американцев), было поручено создавать и вести Толе Серёгину, имеющему богатый опыт в этом плане.

За год я создал схему «Общего алгоритма» и начал создавать ТЗ на «Программу управления комплексом», по которой Пахомов с Нефедовым начали поблочно делать программу на языке С++ для бортовой машины.

Вся теоретическая часть алгоритма была на мне. Это – формулы расчёта всех команд на средства, фильтрация данных локатора (здесь я применил хорошо показавший себя ещё в «Алмазе» «Метод Калмэна»), алгоритм расчёта координат по отраженным от цели сигналам на входе оптического приёмника локатора, (здесь я применил рекуррентный метод наименьших квадратов – «МНК»), алгоритм оптимального обнаружения целей, выработка команд на оптический дефлектор (сканер), создание матмодели процесса наведения и поражения групповой цели в реальном масштабе времени с использованием реальных (боевых) блоков программы управления комплексом для оценки эффективности его работы.       Предварительно, надо было дать аналитическую оценку эффективности работы комплекса по групповой цели. Здесь мне здорово помог полковник Ютилов, предоставив материалы по этому вопросу институтских военных спецов, что помогло вывести формулу для оценки вероятности поражения наземного объекта в функции от количества целей в налёте и вероятности поражения комплексом ГСН изделий, атакующих объект. В общем, огромный объём довольно сложных новых задач.

Конечно, пришлось плотно сесть за литературу по оптической локации (передатчики, приёмники, оптическое сканирование, прохождение л. излучения через атмосферу), изучить отчеты по аналогичным работам других отделов и, в частности, отчеты уволившихся узких специалистов бывшего отдела Ипатьева.

Для меня – всё было интересно, почти всё ново. Перспектива успеха работы определялась тем, что был богатый опыт разработки оптико-электронных средств у Ипатьева, а у Кутейникова – в части разработки больших систем и, в частности, локаторов для систем ПРО в оптическом и радиодиапазонах и некоторое знакомство с алгоритмами управления этими средствами.

Ипатьев четко сработал как комплесник-тематик высшего класса. (В 62 году он закончил Бауманский, в 69г, с момента основания «Луча», как я писал выше, провел очень серьёзные НИР по созданию лазерных комплексов для системы ПРО, как наземного базирования, так и для космоса.) Более того, он виртуозно владел персональным компьютером, что здорово нас выручало, в основном, в части своевременного выпуска этапных отчётов.

Я тогда еще не владел РС, а мои разделы в отчеты по этапам мне набирали и печатали по моим рукописным материалам Валя Орлова, Лена-десятиклассница и, иногда, сам Ипатьев, а когда надо было срочно и безошибочно, В. Нефедов – высшего класса программист. «Владимир Александрович, зачем вам это нужно, мы всё для вас напечатаем. Не теряйте время на это нехитрое дело!» – обычное объяснение моих попыток сесть самому за компьютер.

(В 2005 году, я потребовал себе РС, взял самоучитель и, неспеша, начал его осваивать. Кутейников и Алявдин надо мной подтрунивали и считали, что в нашем возрасте, при большой загрузке непосредственно в текущих делах, это нереализуемо. Хотя сами РС не владели и не стремились освоить это « нехитрое» дело).