Так повторялось вновь и вновь. Со стороны казалось, что жрица исполняет какой-то танец вместе со змеей.

Женщина двигалась плавно, словно танцовщица. Каждый раз она успевала слегка согнуть колени, и змея без всякого вреда для жрицы ударялась головой в складки ткани. Белая юбка покрылась пятнами змеиного яда. Затем жрица подошла ближе к змее. Выждав, когда она перестала поднимать голову, жрица погладила кобру и, наклонившись, поцеловала ее в голову. Прежде чем змея бросилась на нее, жрица успела отпрянуть.

Трижды проделала женщина этот смертельно опасный обряд, затем повернулась и неспешным шагом двинулась к нам. Я подумал, что змея может метнуться вслед за ней и поразить ее сзади. Но кобра прижала голову к земле и медленно заскользила в свою пещеру.

По-видимому, испытание, сквозь которое только что прошла молодая женщина, никак не сказалось на ее состоянии. Усаживаясь в повозку, она приветливо улыбнулась мне, и вся процессия тронулась в обратный путь…»

Этот любопытный рассказ, приведен в книге английского путешественника А. Дениза «Мои сафари»^[85]. Речь идет о Бирме наших дней. Наряду с официальной религией — буддизмом — здесь сохранился пережиток древнего культа животного-божества. Священные коровы и обезьяны на улицах и в храмах Индии, слоноголовые и обезьяноголовые боги, ритуальные церемонии по отношению к быку в странах Юго-Восточной Азии — все это свидетельства особого, почтительного отношения к животным, сохранившиеся до наших дней. Если же мы заглянем в историю народов, в историю религий классовых обществ и государств, существовавших за несколько тысячелетий до новой эры, а также на рубеже и в начале новой эры, число таких примеров бесконечно увеличится. Для религий классовых обществ многих государств зоолатрические представления о божествах в облике животных, о животных, временно служащих внешней оболочкой божества, весьма характерны.

Поклонение Рененутет

Как же объяснить происхождение культов животных в религиях классовых обществ?

С развитием классового общества развивались новые, порожденные им формы религии. Таковы религии Древней Греции, Египта, стран Востока и др. Из многочисленных могущественных богов выделялся один, властвовавший над другими (Амон-Ра, Зевс, Мардук и т. п.). Эта иерархия богов отражала иерархию человеческого общества. Наряду с молениями, жертвоприношениями, изображениями богов появились особая категория служителей культа (жрецов), а также храмы и святилища. Как отметил Ф. Энгельс, «религия всегда сохраняет известный запас представлений, унаследованный от прежних времен»^[86]. В религии классовых обществ прослеживаются остатки и древних культов животных — пережитки тотемизма, промыслового культа, вера в оборотничество, в древние мифологические сюжеты, в различные суеверия. У некоторых народов на основе этих пережитков и суеверий, на базе земледельческого и скотоводческого хозяйства развивается особая форма поклонения животным — зоолатрия или теротеизм (дословно: поклонение зверям). Некоторые зоолатрические культы питались также и страхом перед хищниками, змеями.

За несколько тысячелетий до нашей эры зоолатрия достигла наибольшего развития в Древнем Египте, несмотря на высокий уровень там цивилизации. На протяжении многих веков этот парадокс привлекал внимание ученых и писателей. Египетские жрецы объясняли данный культ мифом, согласно которому животные стали почитаться после того, как боги, борясь с великанами, обратились в животных. Это пример позднейшего объяснения древних религиозных верований. Лукиан — один из величайших сатириков и атеистов древности, сириец по происхождению, живший во II в. н. э. в Римской империи и писавший на греческом языке, со свойственной ему насмешливостью издевался над подобными рассуждениями: «…выслушай разных софистов и грамотеев и бритых прорицателей. Они расскажут — изрекши сначала: „Изыдите прочь, непосвященные!“ — как, спасаясь от мятежа врагов и Гигантов, испуганные боги прибыли в Египет, чтобы там скрыться от недругов; затем один бог принял облик козла, другой со страха стал бараном, иные — зверем или птицей, и потому все еще и поныне сохраняют боги эти формы. Ведь свидетельство об этом, записанное более десяти тысяч лет назад, несомненно, хранится в святилищах»^[87]. Некоторые ученые связывали возникновение культа животных в Египте с обычаями египетских военачальников носить шлемы в виде голов животных, а также изображать на знамени почитаемое животное. Однако эти обычаи, ничего не объясняя, сами требуют объяснения.

Современные ученые склоняются к мнению, что культ животных в Египте развился на тотемической основе — разные группы египтян почитали различные виды животных. Животнообразные божества связывались с определенными территориальными единицами (номами). В номе Элефантин, на юге Египта, почитали барана, в Дендере — корову, в Мемфисе — быка, в Сиуте — шакала, в Гермополе — ибиса и павиана, в Файюмском оазисе — крокодила, в Вубастисе — кошку и т. д. Волк был сначала тотемом, а потом священным животным в Ликополисе, баран или козел — в Мендесе. Интересно, что к животному, почитавшемуся одной группой, другая группа испытывала отвращение или даже ненависть. Римский сатирик II в. Ювенал рассказывает о религиозной войне между двумя соседними номами, жители которых ненавидели и оскорбляли животных, почитаемых соседями. Существовали пищевые запреты: например, жители Белого Нила не употребляли в пищу мясо быка. Изображения тотемов — сокола, пса, чибиса и др. помещались на знаменах. В древнеегипетских могилах обнаружены изображения гербов — это сокол, слон, скорпион, рыба, бычий череп, перо, острога и др. Шкура пантеры долго оставалась деталью облачения египетских жрецов.

Осирис с головой быка

С переходом от родовых отношений к территориальным тотемы тоже стали локальными, превратившись затем в божества. Превращение локальных божеств в общенародные, общенациональные у разных народов происходило по-разному. Чаще всего это объяснялось ростом могущества той или иной области, группы. Это хорошо видно на примере Египта, где династии фараонов, сменявшие друг друга, возвышали божества, популярные в области, откуда происходила династия. В период, когда столица Египта была в Мемфисе, главным богом стал местный бог Птах. С перенесением столицы в Гелиополь, а затем в Фивы функция верховного божества перешла сначала к Ра, а затем к Амону.

Иногда локальные божества объединялись. Особенно часто это происходило тогда, когда значение этих божеств было идентичным, а области, в которых их почитали, сливались. Так, первоначально различные, локальные божества Амон и Ра слились в одно — Амон-Ра. Слились в одно божество, хотя и почитавшееся под разными именами, божества, изображавшиеся с головой барана, — Хнум из Верхнего Египта, Гаршеф из Гераклеополиса и Осирис из Мендеса. Перерастанию племенных или локальных богов в общенародные способствовали завоевательные войны, во время которых боги победителей отодвигали богов побежденных на второй план, а также все более усиливающиеся связи между государствами и народами. Происходил обмен сюжетами мифов и легенд. Такие божества, как Адонис, Кибела, Исида и др., стати почитаться не только у себя на родине, но и во многих странах Передней Азии, Греции и Риме.

Гор убивает Сэта

Параллельно шел процесс и дальнейшей утраты божествами животных черт. Борьба различных номов Древнего Египта за первенство в стране отразилась в мифологии на взаимоотношениях богов-покровителей этих номов, о чем можно судить по древнеегипетским мифам и легендам. Пример этому — взаимоотношения богов-братьев Гора и Сэта в образах сокола и змеи. Первоначально Гора почитали только в низовьях Нила, в Дельте, Сэта — в Верхнем Ниле. К этому периоду относятся легенды о соперничестве богов-братьев, являющемся как бы отражением вечной борьбы сокола и змеи. Затем Гор превратился в божество Солнца, что было связано с переходом от охоты к земледелию. Последующие мифы отражают борьбу царств Верхнего и Нижнего Египта за политическое господство как борьбу двух божеств. К концу IV тыс. до н. э. оба царства объединились; в титуле одной из цариц этого времени сказано: «Та, что созерцает Гора-Сэта». С победой царей Дельты Гор становится главным национальным богом страны, солнечным божеством. Сэт отождествляется с тьмой. В дальнейшем Гор превращается в бога-спасителя, Сэт — носителя злых сил. С тех пор царские имена стали изображаться с борзой собакой, олицетворяющей бога Сэта, и соколом бога Гора, что символизировало объединение фараонами Египта, поделенного, согласно легенде, между Гором и Сэтом.

Ра, Атум, Хепри

Очевидно, так же сформировалось представление об Анубисе, древнеегипетском боге умерших. Первоначально это был тотем — собака или шакал (в древности египтяне исполняли ритуальные танцы в масках шакала). Затем он стал почитаться как человекоподобный бог (в Сиуте). В других местах Египта были известны иные божества мертвых: в Абидосе — Кентиментиу (бог-собака), в Ассиуте-Упуаут (бог-волк), в Мемфисе — Сакарис. С централизацией светской и церковной власти всеегипетским богом мертвых стал Анубис, которому был посвящен шакал.

Древнегреческая мифология конца 1 тыс. до н. э. также унаследовала тотемические представления, хотя, в отличие от египтян и других народов, культ животных в ней не занимал преобладающего места. Наряду с официальной стороной древнегреческой религии, отражением которой явился мир мифологических образов Олимпа, в среде народа была распространена также вера в магию и колдовство, культ животных, камней, деревьев, явлений природы. Следы почитания животных сохранялись в древнегреческой религии довольно долго. Население в разных местах Греции почитало разных животных, а некоторые группы вели от них свое происхождение. Кадмийцы и жители Аркадии своим предком считали медведя, мирмидоняне (племя Северной Греции) — муравьев. Дельфийцы почитали волка, самосцы — овцу, ампракиоты — львицу, критяне — свинью, фессалийцы — змею и аиста, афиняне — волка, жители Акарнапии — мух, острова Серифоса — морских раков. В Аттике предками разных групп греков выступали герои, имена которых образованы от животных: Криоиды — от криос (баран), Бутады — от бутас (бычий), Эгиды — от эгейос (козий), Кинады — от кинос (собака). Остатками тотемических воззрений можно считать почитание жителями Дельф волка, жителями Фессалии — журавлей, жителями Фив — определенной породы птиц. В Древней Греции тем или иным животным были посвящены пляски. Лукиан в «Диалоге о пляске» упоминает танцы журавля, льва, лисицы, совы, клещей. В особых плясках танцоры имитировали прыжки коз. В рисунках на старинных вазах встречаются хороводы ряженных в яркие костюмы «коней», «птиц», «петухов».

Семаргл

Со временем тотемические верования забывались, им на смену приходили другие; для новых поколений требовалось объяснить культ того или иного животного. На более высокой ступени цивилизации появляется стремление смягчить первоначальную грубость представлений о происхождении группы людей от животного. С развитием производственных и социальных отношений, с развитием философии, искусства стало насущно необходимым стремление возвысить и очистить все первобытные представления о богах, которые оскорбляли этические чувства грека античной эпохи. Стали создаваться новые мифы о божествах. Их придумывали просвещенные люди, чтобы примирить формы первобытного культа или его пережитки с новыми представлениями о богах. Так появились мифы, рассказывающие о временном превращении богов в животных, чтобы спастись от опасности или с другой целью, о помощи и прочих заслугах животного по отношению к данной группе, о подвигах и различных изобретениях предков с чертами животных. Например, согласно одному из преданий греческого племени мирмидонян, оно происходило от муравьев, согласно другому — от муравьев, обращенных Зевсом в людей, согласно третьему (очевидно, позднейшему) — от связи нимфы Евримедузы и обратившегося в муравья Зевса. Такой же характер носят легенды о римской волчице, вскормившей мифических родоначальников Рима — Ромула и Рема, о собаке Кино — матери Кира и др.