Представления о переходе душ умерших в животных, птиц и змей способствовали развитию культа предков в образе животных. Большую роль в возникновении и развитии этого культа имела также вера в возможность сожительствовать с животными и иметь от них детей.

У первобытных племен не существовало представления о физиологической причине рождения живых существ, оно представлялось им как вселение в женщину существа из внешнего мира. Невежество первобытных охотников относительно физиологической природы зачатия и беременности, а также вера в близость и родство человека с животными подготовили почву для возникновения взглядов на возможность сожительства с животными. Психология первобытного человека допускала возможность брачных союзов между животными и людьми, духами и людьми. Считалось, что потомство от такого союза будет сверхъестественным (духом или животным) и будет покровительствовать людям. Очевидно, исторически подобные воззрения связаны с древней верой в тотемическую инкарнацию.

Вера в возможность половых сношений людей с животными или духами в образах животных была распространена довольно широко у разных народов. Близость человека с животными нередко понималась как непосредственное родство с ними. У очень многих народов на этот счет существовали мифы о чудесных рождениях, о рождениях людей от связи женщины с животными. Со временем этот рассказ превратился в фольклорный мотив о похищении девушки или женщины зверем.

На Амуре и Сахалине происхождение родов, называвшихся в честь какого-либо животного, связывалось с женщиной, будто бы родившей ребенка от этого животного. Некоторые роды орочей, ульчей вели свое происхождение от женщины, которая имела связь с тигром. Одна нивхская женщина рассказывала этнографу Штернбергу, что к ней ночью явился тигр и имел с ней половое сношение^[71]. Очень много легенд у народов Сибири и Америки (эвенков, айнов, нанайцев, удэгейцев, индейцев тлинкитов и др.) о браках женщин с медведями; как мы уже указывали, медведь считался у них родственником, зятем. Подобные взгляды в виде суеверий были известны даже среди цивилизованных народов. Так, один из администраторов Камчатки начала XIX в. в своих воспоминаниях рассказывал как о достоверном факте о похищении в Петропавловске медведем женщины, ставшей его женой.

У киргизов сохранилась легенда о происхождении их от красной собаки. Рассказывается, что после набега врагов от всех киргизских племен осталась лишь дочь хана. У нее была красная собака, от которой она прижила детей. Они-то и стали родоначальниками киргизов. У айнов тоже есть легенда, в которой повествуется о происхождении айнов от первой женщины на Земле и собаки. У одной из бурятских групп было поверье о существовании на северо-востоке «собачьего царства», где у мужчин-собак и женщин-людей рождались сыновья-собаки.

Якуты вели свое происхождение от девицы-лебеди. У них же был род, называвшийся Рожденный от орла, причем считалось, что орел-дух фактически участвовал в деторождении. Отцом одного из бурятских племен Эхирит считался пестрый налим. Любопытно, что в генеалогических легендах индейцев квакиютль медведица, орлица, лягушка вступают в брак с предком-мужчиной; женские предки рода вступали в брак с животными, судя по легендам, реже.

У древних тюрков есть предания о происхождении родов от волка. Предания рассказывают, что тюрки произошли от связи женщины гуннского рода и волка; другой вариант повествует о том, как волчица выкормила мясом гуннского мальчика, а потом у нее от него родилось десять сыновей — основателей тюркских родов.

В один ряд с подобными представлениями можно поставить некоторые обычаи и обряды, во время которых почитаемым животным, а позднее — богам приносили в жертву или символически отдавали в жены девушку или женщину. На острове Тимор во время коронации королей, которые вели свое происхождение от крокодилов, приносили жертву хозяину крокодилов — девушку, чистую, непорочную девственницу. Ее одевали и украшали цветами, как невесту, и сажали на священный камень у реки. Когда какой-нибудь крокодил утаскивал ее, считалось, что она стала его женой.

Сходный обряд, связанный с культом лошади, описан в древнеиндийских священных книгах Веды. Здесь в честь лошади устраивался праздник. Весной по особым приметам выбирали лошадь, которой в течение года оказывали внимание. Она пользовалась полной свободой, могла зайти даже на чужую территорию, за ней должен был следовать почетный эскорт из трехсот принцев крови, ста благородных, ста сыновей чиновников высшего ранга и ста — низшего ранга, а также трехсот старых лошадей. В течение целого года устраивались праздники и жертвоприношения богу Солнца. Затем избранную лошадь торжественно купали, а три первые жены царя натирали ее благовонными мазями и надевали на нее украшения. После этого ее торжественно душили и клали на ложе, на которое вместе с ней в роли ее супруги должна была лечь первая жена царя.

Пережитком подобного же обряда является случай, описанный в 1925 г. в газете «Ленинградская правда», который произошел в Олонецкой губернии. В одной из деревень крестьяне замучились от нападений медведей на скот. И вот, по совету стариков, «чтобы медведя ублажить», они решили сделать «медвежью свадьбу», «девкой отделаться», т. е. отдать медведю девушку «на совесть… как встарь деды делали… самую раскрасавицу». По жребию выбрали девушку, одели ее в наряд невесты и, несмотря на ее сопротивление, отвели в лес к медвежьему логу, где привязали к дереву, приговаривая: «Не осуди, Настюшка. Ублажай медведюшек. Заступись за нас, кормилица, не дай лютой смертью изойти». К счастью, девушке удалось спастись^[72].

Идея подобных сверхъестественных половых связей человека с животным, а точнее — с духом в образе животного заложена также в шаманизме. Возможность и даже необходимость половых сношений с духами предписывалась шаманам и шаманкам. Это общение чаще всего происходило во время сна. Духи нередко являлись в облике животных. Один нанайский шаман рассказывал о том, как ему во сне во время болезни явился дух в образе красивой женщины и стал в дальнейшем посещать его. Женщина сказала ему: «Я люблю тебя, мужа нет у меня, теперь ты будешь моим мужем, я — твоей женой…» Шаман рассказывал: «Иногда она является в виде старухи, иногда в виде волка, смотреть страшно! Иногда в виде крылатого тигра, я сажусь на него, и он возит меня, чтобы показать разные страны»^[73].

Позднейшей трансформацией верований в возможность сожительства человека с животным являются представления о влиянии животных на плодовитость женщины и связанные с этими верованиями обряды. Они были чрезвычайно широко распространены у разных народов в разное время. Так, в древнеегипетском городе Мендесе («мендес» означает «баран») перед изображением бога Осириса в облике барана поклонявшиеся ему женщины обнажались, чтобы приобрести свойственную ему плодовитость.

Во время римского праздника Луперкалий, справляемого 15 февраля в честь бога Луперка (lupus — по-латыни «волк»), бывшего в прошлом тотемом Лациума, два молодых человека, наряженные в шкуры жертвенных животных, бегали вокруг Палатинского холма, ударяя кожаным ремнем женщин, желающих стать плодовитыми.

Подобные взгляды были свойственны среднеазиатским народам. Самаркандские узбеки верили, например, что ношение с собой полового органа волчицы способствует деторождению. Женщины носили его зашитым в тряпочке за пазухой или на плече. Для облегчения родов роженице клали на постель волчью жилу, надевали на руку или привязывали волчью челюсть, лапу или зуб, давали раствор порошка высушенного волчьего сердца. Бездетные туркменские женщины совершали паломничество к могилам святых, украшенных рогами горных баранов. Они стучали по рогам, и если из них выпадали муравьи, это означало, что у женщины будут дети. Бездетные каракалпакские женщины стремились съесть кусочек мяса тигра, поклонялись его следам, прыгали через его шкуру, прося при этом детей. Такие же обычаи были у узбеков: стоило только охотнику, убившему тигра, появиться в селении, как со всех сторон собирались женщины, не имевшие детей. Чтобы иметь детей, женщины жгли шерсть тигра на огне и окуривали себя, перешагивали через его шкуру, зубы и когти носили в качестве амулетов.

Интересный случай был отмечен в 1950-х годах в г. Нукусе, столице Каракалпакии. Каракалпачки охотно посещали местный краеведческий музей. Случайно обнаружилось, что женщины пролезали под чучелом тигра, когда в зале не было служителей: они надеялись таким образом уберечь себя от бесплодия^[74]. Так же поступали хорезмские узбечки, проходя перед верблюдом с ритуальной целью, а если запаздывали роды — пролезая под ним; такое же значение имело и перешагивание через новорожденных щенят.

Развитию веры в сверхъестественное зачатие, а также в предков-животных способствовал и суеверный страх перед рождением двойни, почитание близнецов. Раньше считали, что от связи мужчины и женщины близнецы родиться не могут, для этого необходимо соединение женщины со сверхъестественным существом или животным. Поэтому в некоторых местах женщин, родивших близнецов, сравнивали с животными, рождающими по многу детенышей. У зулусов, например, близнецы считались скорее животными, чем людьми. Они жаловались на трудности их воспитания: «Мы знаем, как воспитывать детей, но не знаем, как управиться с животными». У африканского племени гереро в культе близнецов, который был развит очень сильно (существовал целый церемониал по поводу рождения близнецов и по отношению к их родителям), был очень интересный обычай, связанный с представлением о животном характере близнецов. После рождения близнецов родителей удаляли из селения в особое стойбище, где они должны были снять всю свою одежду и надеть звериные шкуры. Родители близнецов у гереро могли питаться только мясом. В Перу шкура животного также фигурировала в культе близнецов: через десять дней после их рождения родственникам предписывалось убить в лесу оленя, сделать из его шкуры накидку, в которой родители близнецов торжественно проходили по селению.

На почве всех этих воззрений развивается культ предков в животном облике: «Там, где душа человека свободно превращается в змею, мышь, пчелу и пр. во время сна, где, по общему убеждению, от человека может родиться зверь, а животное произвести человека, где люди при жизни могут быть обращены колдуном в камни, животные или в деревья, где душа после смерти, покинув свою телесную оболочку, продолжает жить в образе животного или растения — одним словом, в эпоху, когда человек еще чувствует себя слитым с природою в одно целое, родоначальник-нечеловек кажется вполне естественным, тем более что сам предок-животное обладает всеми человеческими чертами и даже свободно принимает человеческий образ, в особенности когда он является людям»^[75].

Культ предков был развит у многих народов земного шара. Возникновение его относится еще к эпохе существования материнского рода, эта его ранняя форма связана с почитанием женских предков. Примером является почитание калифорнийскими индейцами птицы сарыч, в честь которой ежегодно устраивали птичий праздник. С обрядом была связана легенда, очевидно позднейшего происхождения, согласно которой птица сарыч раньше была женщиной, убежавшей в горы и превратившейся там в птицу. Ежегодно в честь этой птицы индейцы устраивали торжество, для которого ловили сарыча. Участники праздника несли птицу, плясали и пели. Затем птицу убивали, стараясь не пролить ни капли крови. Шкурку с перьями снимали и хранили, пока их не накапливалось столько, сколько надо было для того, чтобы сшить праздничное платье. Тело птицы хоронили. Вокруг ее могилы собирались старые женщины и оплакивали ее, бросая на могилу зерна и пищу и причитая: «Почему ты убежала от нас, почему ты лучше не оставалась с нами?» После этого в течение трех дней и ночей продолжались пляски. В этом образе слились и женщина, и птица. Обряд совершался как поминки по женщине, в то же время существовало представление, что в каждой птице она вновь воскресает.