Книги

Живая земля

22
18
20
22
24
26
28
30

– Видишь ли, – почти прошептал он. – Таня и так едет. Завтра я подписываю докладную. Она и еще три девочки, ее ровесницы. У всех отличные показатели. Люди из отдела «К» придут к ней в течение недели. Она уедет, а ты – останешься… Ты к этому готов?

Денис засмеялся. Вскочил, ударил хозяина дома по плечу. Он бы станцевал что-нибудь, если б умел. Он подскочил к окну и восторженно плюнул в открытую форточку.

– Только не вздумай ей говорить, это секретная информация… – озабоченно сказал старший куратор отдела демографии, он же сожитель матери, он же вершитель судеб для семидесяти тысяч московских мальчиков и девочек.

– Таня спит и видит себя под Куполом, – сказал Денис. – Когда к ней придут, это будет лучший день в ее жизни.

– Мне казалось, что у вас…

– У нас – да, было. Но она изменилась. Повзрослела. В отличие от меня она стала думать о будущем. Ей больше не нравятся веселые посиделки в бесплатных столовых после шести часов работы на сломе. Ей больше не нравятся валенки и водка с чаем…

– А ты?

– Я? – Денис опять засмеялся. – Ты же сам сказал: я недотягиваю. Я быдло, один из стада, у меня хуевые показатели. Я рожден в говне и подохну в говне. Там, где все прогнило и живут в позоре. И на моих поминках будут жрать селедку и чеснок. Слушай, я счастлив. Спасибо тебе, Володя. Я пойду, наверное. Только, это…

– Да, – сразу кивнул Вовочка, засуетился и достал несколько купюр из шкафа, забитого пачками чая и сахара. – Конечно. Держи.

– Верну послезавтра.

– Не спеши. У меня есть. Лучше подумай, как с матерью быть. Навестить бы надо…

– Если хочешь – завтра и поедем.

– Хочу, – сразу ответил старший куратор. – Я ее люблю, я ее любую хочу видеть.

Возле двери Денис помедлил.

– Слушай, – сказал он. – Ты поэтому такой, да?

Вовочка моргнул:

– Какой?

– Ну… Недовольный. Все прогнило и так далее…

– А какая связь…

– Прямая, – сказал Денис. – Тут все прогнило, а под Куполом – нормально. Раз тут прогнило, давайте отсюда последнее вывезем. Какая разница, если прогнило? Вывезем самых шустрых, остальные пусть гниют себе дальше…