— Нет, не спешу. Уверена, что кот переживет мою задержку, — смеясь, ответила она: ей не хотелось расставаться с ним — хотелось продолжать.

Они пошли в ресторан. Его тоже выбрал Матвей. Стас ценил кальян, он был гурманом, поэтому Анна знала лучшие кальянные и лучших специалистов в этом деле. Но ей не хотелось идти туда, где они бывали со Стасом, да и признаваться в своей опытности тоже желания не было. Она знала, что это неправильно — говорить об увлечениях своих бывших, совпадающих с увлечением того, кто сейчас с тобой.

Она даже ни разу не посмотрела на часы — она утонула в этом свидании. Разговор не прекращался ни на минуту. Она рассказывала о себе. О работе, о карьере. О том, что много путешествует. О том, что он еще не знает, что такое Нью-Йорк и США. Что Лос-Анджелес нравится ей больше. О пеликанах, ныряющих на побережье Санта-Моники. О том, что в сентябре ее ждут Гавайи и что в феврале у нее полностью оплачен перелет на двоих в Лос-Анджелес. Он шутливо падал на колени, говоря, что она — женщина его мечты, и просил взять его с собой. О себе Матвей не рассказал почти ничего — только стихи и некоторые увлечения.

Но даже по ним можно было понять, что у них совпадало многое: любимая еда, страсть к путешествиям, к здоровому образу жизни. С его стороны она не услышала вопросов, которые всегда задают мужчины, чтобы узнать больше о женщине. В нем не чувствовалось желания ее узнать. У нее такое желание было, но она подстраивалась под его темп. «Может, для него еще не время? А может, он скромный парень и ждет, что я сама начну рассказывать что-то о себе? А может, безразличие? А может, это его возраст?» — перебирала она возможные причины. Анна никогда не общалась с мужчинами-ровесниками. Ее мужчины были старше, да и подруги тоже.

Они зашли на летнюю площадку ресторана. Он находился в самом сердце Киева — в скоплении ночных клубов и караоке-баров, в которых бурлит ночная жизнь. Народ разогревался. Все столики были заняты, но все же один маленький нашелся. Матвей заказал кальян.

— Может, по бокалу вина? — перекрикивая музыку, спросила Анна.

Ей хотелось узнать его отношение к алкоголю, полное отсутствие которого на первом свидании показалось ей странным. Обычно так не бывает — мужчины всегда уговаривают выпить хотя бы бокал, чтобы расслабить и разговорить женщину. Напоить же пытаются для других целей. А вот к мужчинам, которые не пьют вовсе, она относилась с опаской. Ее жизненный опыт подсказывал, что полное воздержание от алкоголя, как правило, указывает на проблемы с ним.

— Я стараюсь не употреблять алкоголь. — Анна посмотрела на него удивленно. — Боюсь стать алкоголиком: у моего отца с этим проблема, — прямо и, как ей показалось, честно ответил он. — Хотя давай по бокалу красного вина.

«Значит, иногда все-таки употребляет».

Матвей вдыхал и выдыхал дым кальяна и пристально смотрел на нее. Ей казалось, что он о чем-то думает. Он смотрел беспрерывно, проникая взглядом в каждую ее клетку. Впервые за вечер это стало смущать — и даже, возможно, пугать. Какие-то внутренние программы, называемые инстинктом самосохранения, хотели избавиться от этого взгляда. Она закрыла глаза рукой и спросила:

— Почему ты так смотришь?

Он не отвечал. Она убрала руку с глаз и опять посмотрела на него. И почему-то именно сейчас обратила внимание на то, как они сидели за столом. Может, сработал ее аналитический ум, может, интуиция, а может, гремучая смесь того и другого. Он сидел на стуле ровно, откинувшись назад, а она — наклонялась вперед, чтобы быть ближе. Это тоже техника НЛП — она ее знала и сама когда-то использовала на переговорах. Человек, откидывающийся назад, обладает большим влиянием, чем тот, кто к нему наклоняется. Наклоняясь, ты показываешь, что собеседник для тебя важнее, чем ты для него. В помещении с громкой музыкой это показалось ей странным. Люди могут вести себя так интуитивно, но это редкость. В такой обстановке они оба должны быть слегка наклонены друг к другу. Анна захотела проверить, что он сделает, если она тоже отклонится. Если это не техника, он потянется к ней. Она откинулась на спинку стула и повторила вопрос:

— Почему ты так смотришь?

Матвей продолжал молчать, не меняя позы, а потом тихо что-то ответил. Из-за громкой музыки она не могла расслышать что и, естественно, автоматически подалась к нему.

— Ты красивая! — сказал он громко, чтобы она услышала. — У тебя очень необычные черты лица.

Он по-прежнему молча смотрел в глаза, держа ее за руку и вдыхая-выдыхая клубы кальянного дыма. Анна тоже смотрела на него. Ей не хотелось быть перед ним «в образе», не хотелось подстраиваться или играть роль. Она смотрела на Матвея и понимала, что ее цель в этих отношениях — только эмоции. Его молодость и манила, и пугала ее. Она считала, что первые признаки осознания ценностей появляются у мужчины годам к тридцати пяти. Мелькнула мысль: «А что я вообще здесь делаю? В этом месте, с этим мальчиком, для которого я, скорее всего, очередная игрушка». Анна привыкла к другому. Она привыкла быть призом, а не гоняться за кем-то. Может, это и есть новый опыт? Она решила быть здесь и сейчас, а результат нарисует время, как картину маслом. Сейчас же есть только он, Матвей, заставляющий ее душу испытывать эмоции, которых она не испытывала никогда.

Анна наслаждалась вечером. Недавние события научили ее ценить каждое мгновение, живя здесь и сейчас. Научили говорить то, что думаешь, не беспокоясь о последствиях. Научили всегда быть честной с собой и людьми, которые рядом. Жить жизнь. Матвей же продолжал курить кальян, молча рассматривая ее. Кальян закончился, вино тоже. Разговора не получалось из-за музыки. Они попросили счет. Анна заплатила за вино. Ей не хотелось, чтобы тратился только он. Она так решила. Хотя, если бы кто-то спросил ее, почему она так поступает, она не смогла бы ответить. Может, потому, что понимала: он только начинает свой путь, а может, не хотела его пугать или смущать расходами. Она так чувствовала — она так сделала.

Июльская ночь в сердце Киева только начиналась. Но для них она подходила к концу. Первое свидание и так уже затянулось. Если бы она хотела с Матвеем серьезных отношений, то рассталась бы с ним уже после двух часов общения, еще в торговом центре: два часа — максимум для первого свидания. Но от него она хотела совсем другого. Поэтому могла позволить себе отключить все свои знания и просто жить: не как правильно, а как хочется. Матвей вызвал такси, две машины. Приехала одна. Он отошел, чтобы перезвонить диспетчеру и выяснить, где вторая.

— Второй машины не будет, — подойдя к ней, сообщил он. — Может, сначала тебя завезем, а потом я поеду?

— Конечно. Какая разница? — Анна направилась к такси.