Пока всё это происходило, в тайне от остальных в семье, Марджи и Майкл поженились. Это было всего за несколько дней до Нового года, 29 декабря 1991 года. Состоялась простая церемония, на которой присутствовали только они двое и свидетель. После этого они с Майклом отправились на тихий ужин. Марджи была просто в восторге, думая, что у неё будет нормальная семья. Она с трудом могла поверить, что нашла кого-то, кто бы хорошо к ней относился, кто был бы добр и к ней, и к девочкам. Но Мелинда была потрясена, опустошена, когда услышала эту новость. Она вдвойне обиделась, что Марджи вышла замуж, не сказав ей.

– Это должно было стать сюрпризом, – сказала ей Марджи. Но Мелинда просто расплакалась и убежала наверх.

– Мелинда, почему ты портишь мне праздник? Теперь я замужем, и мы можем быть нормальной семьей. Я могу больше не работать, а заботиться о доме, готовить и убирать, – объяснила Марджи.

– Ненавижу тебя! – крикнула Мелинда сквозь слёзы. – Чтоб ты сдохла!

– Я всё поднималась к ней и пытался поговорить, умоляла её спуститься. Наконец она спустилась, но дружелюбного разговора не получилось, – вспоминает Марджи. – Майкл много раз говорил ей, что не собирается заменять ей отца. Собственно, она и не собиралась давать ему шанс. Она не хотела давать ни одному из нас шанс показать ей, что такое нормальная жизнь.

Поскольку отношения Мелинды с Амандой продолжались, она призналась ей в ненависти, которую испытывала к матери. Она рассказала Аманде о секс-вечеринках матери, о том, что мать спала со всеми подряд. Она жаловалась на то, что живет с ней в одном доме. Но Аманда была бессильна что-либо с этим поделать. Она могла лишь терпеливо слушать Мелинду и утешать её в постели.

– Она пела, она была романтичной, а в постели мягкой, нежной и милой, – вспоминала Мелинда. – А иногда она могла быть очень, очень агрессивной и грубой, если мне этого хотелось.

Вскоре их отношения дали трещину, потому что Мелинда то и дело всячески вымещала на Аманде свою злость. Начались взаимные придирки и препирательства.

К началу февраля 1991 года Мелинда была в такой депрессии, что не выходила из своей комнаты и каждую ночь плакала перед сном. Марджи решила отвезти её в центр психического здоровья "Лайфспринг" на консультацию. В центр "Лайфспринг" Мишель добровольно ходила с прошлого года. Мелинда пришла, брыкаясь и крича, только потому, что Марджи пригрозила наказать её, если она не подчинится. В конечном счёте было решено, что они пойдут на консультацию вместе, отчасти ради Мелинды. Консультантом в "Лайфспринг" была Мина Тевенин, но, к сожалению, она ни одной из Лавлесс не понравилась. Очевидно, им было трудно довериться ей.

Тевенин отметила, что Мелинда страдает от низкой самооценки, и, учитывая историю семьи, подумала, что, возможно, Мелинда подвергалась насилию. Мелинда была одержима Ларри. Как обнаружила консультант, она даже пыталась подражать ему в одежде и манерах. Мелинда призналась в своих однополых отношениях, рассказала о чувстве вины перед отцом, обвиняя себя в его исчезновении, и выразила большое потрясение и тревогу, когда узнала, что обе сестры утверждали, что Ларри подвергал их сексуальному насилию.

Всего через несколько недель после начала занятий в "Лайфспринг" у Мелинды начались настоящие проблемы в школе. Пошли слухи, что они с Амандой лесбиянки, и она из-за этого дралась с другими детьми. Кристал и Аманде тоже доставалось.

– Люди уже открыто говорили, что они лесбиянки, – вспоминает Кристал. – Я подралась с двумя девочками-близняшками. Одна из них назвала Мелинду лесбиянкой, а я за неё заступилась. Аманда тоже ввязалась, и мы собирались драться.

Драка стала настолько ожесточённой, что в какой-то момент Мелинда достала газовый баллончик, чтобы отбиться от парней, которые издевались над Амандой.

– В школе мы вели себя сдержанно, никогда не выказывали своих чувств. Мало того, что нам обеим нужно было думать о собственной репутации, приходилось ещё терпеть всё, что на нас выливалось, – призналась Аманда. – На меня никто батон не крошил, потому что я не боялась дать сдачи, а вот Мелинда была не из тех. О нас начали ходить слухи. Я просто сказала ей: "Не думай об этом. Если не будешь показывать виду, они потом сами отстанут".

Но неприятности не прекратились. На самом деле всё становилось только хуже и хуже, потому что помимо внешнего давления Мелинда и Аманда обе стали очень эгоистичными и ревнивыми. Девочки то и дело цапались друг с другом, и кому-то потом было больно, если не физически, то эмоционально.

Утром 4 марта, когда Марджи отвозила Мелинду в школу, она случайно заметила на шее дочери засосы. После долгих разговоров Мелинда наконец призналась матери, что она лесбиянка. Марджи была в ярости. Между ними произошла серьёзная ссора. В тот день в переполненной школьной столовой Мелинда стала плакать и кричать, что хочет покончить с собой, умереть, что у неё нет смысла жить дальше. Она терпеть не могла свою мать. Она не выдерживала давления со стороны сверстников. Она просто была сыта всеми по горло. Однажды в школе она пошла к психологу, и её попросили подписать "признание в намерении самоубийства", потому что она была в такой депрессии, что больше не хотела жить.

Через несколько недель Мелинда успокоилась. Она решила, что ей все равно, считают ли окружающие её лесбиянкой или нет. Она знала, что мать не приняла её, но сёстры понимают и любят, и от этого жизнь становится уже немного сносной. Тем не менее она скучала по Ларри и всё время плакала, играя грустные песни в своей комнате и перестав общаться со всеми, даже с Амандой.

В начале апреля Ларри отправил Мелинде ещё одно письмо, в котором сообщил о своих планах снова жениться. Не иначе его второй брак тоже распался. Позже в тот же день Мишель обнаружила Мелинду в обнимку с раковиной в ванной. Во рту у неё были витамины В-12, и Мишель заставила их выплюнуть.

Поскольку Мелинда отказалась ходить в "Лайфспринг", её консультации закончились 22 мая 1991 года. На одном из последних сеансов консультанту удалось вытянуть из Мелинды признание, что ей приснился кошмар о том, как отец приставал к ней, но Мелинда отрицала, что на самом деле имело место какое-либо сексуальное насилие.

Тевенин думала иначе, потому что Мишель ещё в 1990 году рассказывала ей совершенно другое. Тогда Мишель обсуждала свои опасения по поводу того, что Ларри приставал к Мелинде, и Тевенин составила отчёт в Департамент социального обеспечения, попросив их проверить семью. У неё была запись о том, что отчёт принят, но никаких последующих действий со стороны социальной службы не последовало. Поскольку не было никаких документальных доказательств, а Мелинда отказалась говорить, Тевенин больше ничего не могла сделать. Окончательный диагноз Мелинды был дистимия (депрессия) и расстройство личности.